Какие near-miss «почти случаются» и что с ними делать. Опыт заводчан

Андрей Васенин, руководитель направления по развитию системы безопасности производства, выксунский завод ОМК: Несколько лет назад я трудился прессовщиком на участке отделки труб ТЭСЦ-3. Мы с приятелем отработали всего месяц, прежде чем столкнулись с проблемой: зажатая в креплениях гидропресса труба остановила движение. Не дожидаясь наставника и не снизив давление в системе, коллега стал спускаться в приямок глубиной полтора метра, чтобы выяснить, в чем дело. Однако спуск не был оборудован – и, двигаясь вниз, он зацепился штаниной за механизмы. Пострадала только спецодежда, но страшно подумать, чем эта «спасательная операция» могла обернуться. Дело в том, что вода в трубу подается под столь мощным давлением, что металл разрывается, если на нем вдруг имеются какие-то дефекты. В таких случаях срывает даже приваренную крышку гидропресса, что уж говорить о человеке. Кстати, начав работать в дирекции по безопасности, я инициировал аудит директора по безопасности на этот участок. Сейчас проблема решается.

Алексей Карташов, руководитель проекта по развитию производственной системы, чусовской завод ОМК: Утром в июне этого года я возвращался с обхода. Шел по тротуару к зданию заводоуправления. Навстречу ехал трактор подрядной организации. На ступеньке, ведущей в кабину, стоял «пассажир», с трудом удерживаясь на месте во время движения. Усугубляло ситуацию то, что трактор мчался со скоростью свыше 40 километров в час, а разрешенная на территории завода скорость – до 30 километров. «Пассажиром» был сотрудник подрядной организации. Во время движения он мог сорваться, упасть и получить травму. Я поднял руку, потребовал остановиться. Трактор прекратил движение. Я подошел. Сказал: «Нарушаете!» Объяснил, что нельзя ездить снаружи на ступеньке, а скорость на территории завода должна быть ниже. «Пассажир» слез с трактора, а водитель снизил скорость. Эти подрядчики до сих пор работают на заводе, но больше они так не ездят.

Юрий Собакинских, начальник центральной заводской лаборатории, альметьевский завод ОМК: Случилось это прошлой весной. Бетонные плиты, которыми вымощена часть парковки перед зданием завода, раскрошились. Из них торчала арматура. Ее было практически незаметно – пыль и грязь служили отличной маскировкой. Но однажды мне не повезло найти эту арматуру покрышкой собственного автомобиля. Но колесо – не такая уж большая проблема. В сумерках кто-то из заводчан мог бы наступить на острую железку и повредить ногу – вот что было бы гораздо хуже. Торчащую арматуру я в тот же день собственноручно срезал и рассказал о проблеме нашим специалистам по промбезопасности. Они обследовали территорию и пригласили человека с болгаркой, чтобы спилить все, что может навредить здоровью и имуществу людей.

Андрей Куренский, инженер по оснастке группы подготовки производства, белгородский завод ОМК: В производстве труб белгородского завода ОМК есть участок механической обработки и сдачи готовой продукции. Здесь специалисты работают в том числе и на трех станках глубокого сверления. Так вот, на их центрифугах раньше устанавливали специальные защитные шторки из резины. Материал недолговечный, поэтому оборудование часто выходило из строя. Кроме того, смазочно-охлаждающая жидкость попадала на пол, железная стружка вылетала на большой скорости. Заметив это, мы с коллегами задумались о том, как исправить ситуацию, и изготовили специальные шторки из металлической круглозвенной цепи. Они эффективно справились со своей задачей.

После того случая мы по-иному взглянули на безопасность. Так, на станке глубокого сверления ТВТ B4S-1-20 заменили изношенный ленточный шарнирный транспортер для удаления стружки. А на новой модели скребкового типа отстутствовала конвейерная лента, в желоб нередко падал инструмент и комплектующие оснастки, а заводчане жаловались, что ноги также соскальзывают в желоб с СОЖ. Чтобы сделать обслуживание маслоприемника, люнетов и расточных головок более безопасным, мы изготовили передвижной настил. Он снизил риск производственных травм и поломок деталей центрифуги.

Почему происшествия без последствий всегда нужно отрабатывать и как вовлекать в это сотрудников. Опыт энергетической компании «Юнипро»

В пяти метрах впереди на тротуар падает увесистый кусок льда… Первый испуг быстро сменяется облегчением после нескольких шагов в сторону от опасной зоны. Все в порядке: жизнь, которая приносит разные сюрпризы, продолжается.

Это пример «почти происшествия». По-хорошему, о таком нужно сообщать в организацию, которая отвечает за содержание здания, но в большинстве случаев «почти пострадавшие» делятся лишь с домашними и друзьями: «Уф, повезло!»

На производстве нужно поступать иначе.

Последствия наступят не сегодня, а завтра

В замкнутом пространстве цехов люди ходят одними маршрутами и выполняют одинаковые действия, соседство с производственным оборудованием и электросетями добавляет рисков. «Почти происшествия» сегодня могут превратиться в «уже происшествия» завтра – в том числе с тяжелыми для людей последствиями.

– Серьезные травмы – вершина пирамиды происшествий, а в ее основании лежат небезопасные условия работы и действия сотрудников, инциденты и «почти происшествия». Между случаями, которые внешне кажутся несущественными, и тяжелыми травмами есть прямая связь: чем больше первых, тем больше вторых. Усилия нужно направлять в основание пирамиды – в том числе на «почти происшествия». О near-miss необходимо сообщать, их нужно расследовать, чтобы сузить основание пирамиды, – так мы повлияем на снижение числа травм с тяжелыми последствиями, – рассуждает директор по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК Виктор Тогобецкий.

В ОМК держат проблематику «почти происшествий» в поле зрения и будут учитывать при перенастройке системы управления происшествиями в этом году. Пока же можно посмотреть на практики других компаний. Директор по охране труда и безопасности производства «Юнипро» Дмитрий Колмаков рассказал о специальной программе Near-miss, действующей в энергетической компании.

Фиксировать – сообщать – устранять

В США система информирования о потенциально опасных ситуациях действует с 70-х годов прошлого века – сначала ее применяли в авиации. В нашей стране исторически преобладал реактивный подход к управлению охраной труда, когда какие-то действия следовали лишь после негативного события. Проактивный подход стали внедрять в России в начале 2000-х – большие компании старались выявлять потенциально опасные ситуации и устранять их еще до того, как они приведут к травмам и другим неприятным последствиям. Мониторинг рисков – основа проактивного подхода, поэтому системная работа с «почти происшествиями» становится важной частью усилий по охране труда.

– Near-miss – это незапланированное событие, которое не привело к травме, но потенциально могло к ней привести. Причиной события можгут быть ошибка персонала или неправильно организованный рабочий процесс. При определенных обстоятельствах причины «почти происшествий» становятся причинами инцидентов с тяжелыми последствиями. Распространенные примеры: работник запнулся или поскользнулся, но не упал и продолжил свой путь; тяжелый болт свалился сверху, но никого не задел и не причинил вреда оборудованию. Таких примеров множество – и они встречаются повсеместно, – говорит Дмитрий Колмаков. Эксперт сообщил, что в «Юнипро» программу Near-miss запустили в 2017 году. Ее задача – приучить работников обращать внимание на небезопасные действия и условия, своевременно информировать о «почти происшествиях». Линейные же руководители должны уметь бороться с причинами near-miss и внедрять корректирующие мероприятия.

Пирамида Генриха показывает примерную зависимость небезопасных действий/условий и других видов травматизма. Такую закономерность впервые вывел в 1931 году сотрудник страховой компании Герберт Уильям Генрих в своей книге «Предупреждение производственных травм: научный подход»

– Мы внедрили стандарт отчетности об инцидентах и их расследованиях, определили понятие near-miss. Но никакое нововведение не даст ожидаемого результата без правильного и системного внедрения. Считаю, что при запуске программы Near-miss в первую очередь необходимо обратить внимание на развитие лидерства в охране труда на всех уровнях, а также на вовлечение персонала, – отмечает Дмитрий Колмаков.

Как увидеть near-miss

Главный источник данных о «происшествиях без последствий» – сами работники, так как они в первую очередь сталкиваются с near-miss. В «Юнипро» персонал обучали правильно распознавать опасности: разработали материалы для демонстрации типовых «почти происшествий», в каждом филиале провели практические занятия по определению небезопасных действий и условий для возможных «почти происшествий».

Чтобы лучше мотивировать сотрудников сообщать о таких происшествиях, в «Юнипро» запустили конкурс «Звезда безопасности»: среди его критериев – число выявленных эпизодов near-miss. Также в компании запустили проект «Свежий взгляд»: члены правления и функциональные директора участвуют в обходах производственных площадок и оценивают соблюдение требований охраны труда. Все руководители филиалов прошли учебный курс «Лидерство по охране труда».

– Программа Near-miss позволяет нашим сотрудникам участвовать в создании безопасной производственной среды и управлять ею. Каждый может предотвратить инцидент, проинформировав о потенциально опасной ситуации или действии, – отмечает Дмитрий Колмаков. – Также сотрудникам важно видеть, что работодатель серьезно относится к безопасности, – руководители тоже должны участвовать в работе с near-miss.

Автор

Александр Кулагин

Почти ушел в электроэнергетику (без последствий)

Обычные истории, которые могут случиться с каждым

Олеся Иванко, мастер участка малярных работ и комплектаций, благовещенский завод ОМК:

— Периодически, весной и осенью, врач городской поликлиники назначает мне медицинские процедуры. Было бы необходимо брать больничный, чтобы их проходить, но выручает наш заводской здравпункт.

Я продолжаю ходить на работу, приношу назначение и выписанные лекарства, а наши фельдшеры ставят капельницы или делают уколы. Среди коллег это распространенная практика, слышала только благодарные отзывы.

Если год назад могла быть небольшая очередь, то сейчас здравпункт расширился и может принимать одновременно трех человек. Он хорошо укомплектован, наши девочки-медики вежливы и вообще приятны, очень аккуратно работают, могут дать профессиональную консультацию в рамках своей компетенции, назначить процедуры. Их работа создает чувство защищенности.

Владислав Ишмухаметов,
инженер-конструктор, челябинский завод ОМК:

— Время от времени у меня как, наверное, у большинства людей, возникают проблемы со здоровьем. Когда в рабочее время почувствовал себя плохо, обратился за помощью в заводской врачебный здравпункт. Медики тут же измерили мне давление, температуру, пульс — все сделали быстро. Позже врач-­терапевт назначил мне физиотерапевтическое лечение. Все необходимые процедуры проводили в нашем здравпункте.

У нас на заводе работает и кабинет физио­терапии, оснащенный необходимым оборудованием: магнитолазером, трансаиром и другими аппаратами. Такое оснащение есть далеко не во всех городских поликлиниках. Чтобы получить лечение, не нужно тратить время на дорогу и дожидаться своей очереди. Можно прийти в здравпункт и получить квалифицированную помощь практически без отрыва от работы. Это удобно.

Хочу поблагодарить врача-терапевта Нину Шатилову и старшего фельдшера Елену Юдину за их профессионализм, терпеливое и внимательное отношение.

Игорь Шевцов,
наждачник производства металлоконструкций, белгородский завод ОМК:

— Недавно со мной на работе произошла неприятность — что-то попало в глаз. Я пришел в медсанчасть прямо на нашей площадке (площадки завода расположены в центре города и на окраине, и на каждой есть своя медсанчасть. — Прим. ред.). Здесь меня осмотрели, сделали анестезию и тут же извлекли из глаза инородное тело. Мне не потребовалось ехать в какое-то отдельное лечебное учреждение, терять время. Все заняло не более десяти минут.

Потом по настоянию фельдшера я еще несколько раз посетил медсанчасть — перед обедом, после рабочей смены, — и меня вновь осматривали и несколько раз капали в глаз. В итоге все обошлось. Я очень доволен.

Три проблемы промышленной медицины. Мнение эксперта

текст: Вадим КУМЕЙКО

Руководитель направления по охране труда и промышленной медицине ОМК Василий Нисиченко рассказал, с какими трудностями ему пришлось столкнуться в работе.

Дыра в базе

Несмотря на высокие темпы развития промышленности в России, у нас по-прежнему нет современной нормативно-правовой базы, регулирующей сферу промышленной медицины. Например, практически нереально открыть здравпункт на месте добычи нефти где-нибудь в тайге, потому что у медучреждения должен быть официальный адрес. Немало и других проблем.

– В одном из приказов Минздрава в редакции до 2012 года было отмечено, что существует три вида здравпунктов: врачебный, фельдшерский и фельдшерско-акушерский. В недавней редакции это разделение убрали и оставили один вид – здравпункт. Это привело к тому, что при лицензировании здравпункта в трубопрокатном цехе выксунского завода ОМК сотрудник Роспотребнадзора сделал нам замечание: отсутствует пеленальный столик. Извините, мы здесь вообще-то цех строим! Но в перечне необходимого оборудования из минздравовского приказа есть пеленальный столик, который попал туда на этапе объединения трех типов здравпунктов. Это, конечно, абсурд, но заключение нам не давали до тех пор, пока мы не приобрели пеленальный столик. У меня мало приличных слов, которыми я могу охарактеризовать эту ситуацию в нормативной базе, — возмущается Василий Нисиченко.

Все по привычке

Не всегда уровень подготовки специалистов в сфере промышленной медицины соответствует современным требованиям. Иногда это связано с устоявшимися негласными правилами, по которым привыкли работать сотрудники здравпунктов. И эти правила далеко не всегда соответствуют реалиям времени.

– Когда в 2015 году я пришел в ОМК, функции медработников в той же Выксе заключались в том, чтобы выслушать жалобу работника и направить его в медсанчасть. То есть они были просто диспетчерами. Это неправильный подход. Я до сих пор с этим борюсь. Если человек просто поранил палец, зачем отправлять его к хирургу? Или если в глаз попало инородное тело – глаз можно промыть. И если жалоб больше нет, тут же отправить человека на работу, а на следующий день снова его осмотреть, чтобы убедиться, что с глазом все в порядке. Но его зачем-то посылают к окулисту. Это все дополнительные трудопотери, – считает Василий Нисиченко. – Фельдшер здравпункта может и должен оказывать первичную медицинскую помощь в полном объеме согласно профессиональному стандарту.

Нередко специалисты попросту не умеют пользоваться медицинским оборудованием. Василий Нисиченко привел случай из своего опыта работы в одной нефтедобывающей компании: сотрудница здравпункта не сумела воспользоваться дефибриллятором во время реанимационных действий.

Мало уметь, надо иметь

Мало уметь пользоваться современным медицинским оборудованием. Важно, чтобы оно было в наличии.

– В 2017 году с Институтом усовершенствования врачей Федерального медико-биологического агентства мы организовали обучение наших медработников оказанию экстренной медицинской помощи. Специалисты института приехали в Выксу и две недели обучали коллег расширенному базовому реанимационному комплексу. Я помню, как были довольны люди, когда им показали, что можно делать с применением современных средств, таких как автоматический наружный дефибриллятор, костный пистолет, – рассказывает Василий Нисиченко. – Ведь даже носилки сейчас уже другие: если раньше они были брезентовые, то сегодня используются ковшовые или корзиночные. Они имеют головные блоки, фиксирующие ремни, стропы. Для чего они нужны? Представьте: грузят, например, трубы. Стропальщик оступился, упал в вагон и сломал себе что-нибудь. Как его оттуда вытащить? Можно опустить туда краном корзиночные носилки на стропах, правильно зафиксировать на них и этим же краном вытащить наружу. Все можно сделать безопасно. Раньше этого не было, а сейчас это возможно.

Как устроена промышленная медицина в ОМК

О специфике промышленной медицины «ОМК Команде» рассказал руководитель направления по охране труда и промышленной медицине дирекции по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК Василий Нисиченко.

Без жесткой вертикали

Официальное определение промышленной медицины звучит так: это комплекс медицинских, санитарно-гигиенических, противоэпидемических и санитарно-просветительских мероприятий, проводимых работодателем в целях охраны здоровья работников. В структуре обычной, или гражданской, медицины много звеньев – от фельдшерско-акушерского пункта до НИИ, ­которые в том числе проводят и лечебную работу. В промышленной медицине все несколько иначе.

– Структурных элементов в нашем направлении немного. На выксунском заводе ОМК сейчас действует клинико-диагностический центр, в состав которого входят 12 здравпунктов, – поясняет ­Василий Нисиченко. – На других заводах компании тоже есть здравпункты – где-то их по два, как в Белгороде или в Чусовом, где-то – по одному, как на благовещенском, альметьевском или челябинском заводах.

Каждый здравпункт имеет собственную лицензию и должен соответствовать всем государственным требованиям, предъявляемым к медицинским организациям, – за этим следят контролирующие органы, а в случае нарушений наказывают – вплоть до приостановления работы. Но жесткой вертикали в структуре системы охраны здоровья и промышленной медицины на предприятиях нет, управление здесь не прямое, а контрольно-консультативное.

– Любой здравпункт, имеющий лицензию, – это самостоятельное медицинское подразделение. Со стороны корпоративного центра осуществляется функция контроля качества и безопасности медицинской деятельности, вопросы методологии, правовые и профессиональные консультации, а также сбор и консолидация статистических данных с формированием общепринятых показателей системы охраны здоровья, – рассказывает Нисиченко.

Аттестация вместо сертификации

Но сколько бы здравпунктов ни было на заводе, одним из определяющих факторов уровня промышленной медицины остаются подготовленные кадры. До 2016 года все медработники раз в пять лет обязаны были проходить сертификационные курсы. Однако если в гражданской медицине существовали разные направления таких курсов – хирургия, неврология, акушерство и другие, то в промышленной на протяжении десятков лет было только одно – «Оказание медицинской помощи для работников промышленных предприятий». Медработники заводов зачастую использовали эти 144-часовые курсы как дополнительный отпуск – ничего нового им там не рассказывали.

В 2016 году на смену сертификации пришла система аккредитации. Теперь медики должны повышать профессиональный уровень, самостоятельно проходя обучение по актуальным темам и участвуя в конференциях и других организованных медицинских мероприятиях, за каждое из которых присуждается определенное количество баллов. Чтобы получить аккредитацию, нужно набрать 250 баллов за пять лет.

– Сейчас необходимо не раз в пятилетку приехать на курсы, а на протяжении всего этого срока формировать собственное портфолио, – объясняет Василий Нисиченко. – Насколько мы в этом эффективны? В системе аккредитации мы продвинулись примерно процентов на 20. В этом плане радует белгородское предприятие: возглавляющая медсанчасть Галина Михайлюкова как следует взялась за работу, и сотрудники заводских белгородских набрали по 50–70 баллов. Есть в Белгороде и те, кто уже эту аккредитацию получил. Работают в этом направлении и на благовещенском заводе ОМК. На других бизнес-единицах ситуация чуть хуже. На некоторых заводах, где имеются собственные здравпункты, аккредитация – это наша сфера ответственности, а на других – забота наших подрядчиков.

Не придумывать велосипед

Василий Нисиченко пришел в ОМК в 2015 году, имея опыт работы в крупных российских и зарубежных компаниях. Как он говорит, отечественная нормативная база в то время не соответствовала, да и сегодня не всегда соответствует всем требованиям и вызовам времени (об актуальных проблемах в этой сфере читайте в материале «Пеленальный столик в трубопрокатном цехе». – Прим. ред.), поэтому при создании системы промышленной медицины в ОМК в основу легли лучшие зарубежные решения. Они же, в свою очередь, стали базой для основополагающих отечественных рекомендаций, например ­ГОСТ Р 59240-2020 «Система менеджмента безопасности труда и охраны здоровья. Требования к организации медицинского обеспечения, профилактике заболеваний и укреплению здоровья работников».

– Мне не нужно было придумывать велосипед – это сделали задолго до меня в Международной организации производителей нефти и газа IOGP (International Association of Oil & Gas Producers). Там создали основополагающие документы – минимальные требования по здравоохранению, лучше которых никто пока не придумал. Когда меня принимали на работу, в моем джоб-оффере в числе задач четко было сказано: построить медицинскую систему на основе IOGP. Поскольку я профессионально вырос на этих стандартах, для меня это было в радость, – рассказывает Василий Нисиченко.

Придя в компанию, руководитель первым делом проанализировал, как ведется документация в здравпунктах. Результат не обрадовал.

– Меня еще в 1970-х учили, что медицинские документы нужно вести аккуратно, потому что их иногда читает прокурор, – шутит Нисиченко. – Если ты не опросишь пациента, не осмотришь его, не задокументируешь наблюдения, ты не сможешь поставить правильный диагноз. А не установив диагноз, не сможешь правильно лечить. В 2015-м в журналах здравпунктов было написано что-то вроде: «Головная боль. Анальгин. Трудоспособен». Все. Никаких схем, которые приняты вообще в медицине, ни экспертизы трудоспособности, ни диагноза, ни схемы лечения, ничего. Пришлось все выстраивать с нуля.

Нашлись вопросы и к материальной базе здрав­пунктов: не было сумок для экстренной помощи, дефибрилляторов, аппаратов ЭКГ, пульсоксиметров. Мало кто из заводчан умел оказывать первую помощь.

– Никто не знал, как действовать, если кто-то из коллег попал в беду. Поэтому начали с издания стандарта оказания экстренной медицинской помощи, в котором все действия расписали по порядку: как действовать, если стали свидетелем происшествия, что делать до подхода помощи, куда звонить и что говорить. Из опыта работы в иностранных компаниях я знаю, что должны быть люди, способные оказать базовую медицинскую помощь. Сейчас и у нас в ОМК это уже есть. Появилось и необходимое оборудование, вплоть до концентраторов кислорода в каждом здравпункте.

Чего ждать завтра

Василий Нисиченко по-прежнему старается увидеть проблемы, которые до определенного момента оказывались скрыты.

– На каждом заводе с четкой периодичностью ведут замеры вредных факторов. А что дальше делают с этой информацией? – задается вопросом эксперт. – Анализировать, как эти факторы влияют на здоровье работников в динамике, сейчас некому. У меня есть идея создать службу цеховых терапевтов. Это специалисты, которые не просто будут вести прием в поликлинике. Они сами будут приходить на производство и один-два раза в неделю принимать людей именно в здравпункте, чтобы люди не ходили в медсанчасть. Цеховые врачи должны видеть рабочие места заводчан, сопоставлять уровень заболеваемости с условиями труда.

Нисиченко считает, что замеры вредных факторов должны производить настоящие специалисты, понимающие, как каждый из них воздействует на конкретного работника.

– Для этого я хочу ввести на предприятиях службу врачей-гигие­нистов. Именно связка «цеховой врач – врач-гигиенист» будет способствовать тому, чтобы здоровье работников не ухудшалось. А если оно вдруг ухудшилось, то на ранних стадиях можно было бы выводить работника из-под влияния вредного фактора, – объясняет руководитель. – Я не устаю повторять: один грамм профилактики стоит килограмма лечения. Лучше заранее определить проблему, даже если сейчас ты чувствуешь себя отлично. Это нужно для того, чтобы профзаболевание не сделало из человека инвалида. Вместо этого на ранней стадии развития заболевания специалиста можно переучить на другую профессию. Уверен, это приведет к уменьшению трудопотерь.

Автор

Вадим Кумейко

Познал эволюцию промышленной медицины в ОМК

Самые умопомрачительные сцены спасения на высоте в фильмах, снятых на основе реальных событий

Высота пугает и манит людей одновременно. Посмотреть вниз, испытать сложную гамму чувств, вовремя отпрянуть, почти упасть, но чудом спастись – такая история в основе сюжетов многих фильмов. Посмотрите, чтобы не забывать о правилах безопасности на высоте.

Чудо-женщина и зануда-ученый

«Аэронавты» (2019)

В основе сюжета – рекордный подъем на воздушном шаре в 1862 году на высоту 11,3 километра, который осуществили аэронавт Генри Коксвелл и метеоролог Джеймс Глейшер. В фильме вместо брутального Коксвелла в напарниках у Глейшера – эксцентричная Амелия Рен.

Амелия скачет по канатам над корзиной шара на высоте, причем поначалу даже без страховки. Воздухоплавательница падает, в последний момент чудом зацепившись за канат. И только после этого она начинает использовать страховочный трос.

Герои достигают цели, поднимаясь на рекордную высоту. На термометре – минус 15. Каждый километр вверх – еще минус 6 градусов. Глейшер выбрасывает ящик с приборами, настаивая, что нужно жертвовать жизнями ради науки. Девушка все же уговаривает напарника начать спуск – вероятно, он просто потерял силы сопротивляться при критически низком давлении. Тем временем Амелия сохраняет бодрость и силы.

Реального Коксвелла вымышленная Рен намного превосходит в выносливости. На самом деле Коксвелл, спасая экипаж, забирается на кольцо, чтобы исправить повреждения клапана. Киногероиня же совершает невероятное. Чтобы открыть клапан, она залезает по веревкам не на кольцо над корзиной, а на верхушку воздушного шара. Чудо-женщина цепляется за канаты и ползет все выше, прямо над облаками посреди бескрайнего неба на лютом морозе. Ее напарник, как и положено нормальному человеку на такой высоте, коченеет в углу корзины.

Эксперты полагают, что во время полета Коксвелла и Глейшера приборы были не точны – и шар достиг всего лишь 8,8 километра. Но даже на такой высоте большинство людей без кислородной маски потеряют сознание. Амелия не из таких. Она лезет по шару на самую верхушку. Следует еще одно эпичное падение – и удивительная девушка болтается на веревке. Раскачавшись, Амелия забирается обратно в корзину.

Не пытайтесь выполнить такие трюки: не будет ни единого шанса. Реальные аэронавты, которые установили рекорд в 1862 году, уделяли безопасности больше внимания. Как минимум, у них были теплые шарфики, перчатки и шерстяные пальто.

Слишком дорогие ошибки

«Эверест» (2015)

Альпинист Анатолий Букреев совершал реальные чудеса. В их числе – спасение людей в горах 1996 году. Об этом рассказывает фильм «Эверест».

В центре сюжета – две группы восходителей. Командой «Консультанты по приключениям» руководит Роб Холл, который уже провел четыре коммерческие экспедиции на Эверест. Руководитель второй группы, взявшей название «Горное безумие», – Скотт Фишер. Он нанимает гидом Букреева, единственного, кто идет в гору без кислорода. Команды оснащены, имеют большой опыт и не меньшую самоуверенность. Альпинисты весело проводят время в лагере и отрываются на дискотеках: кто не танцует, в горы не идет.

Холл всех предупреждает: после восьми километров организм медленно умирает. И пока он совсем не умрет, нужно успеть подняться на вершину и спуститься обратно. Однако при восхождении оба руководителя групп совершают ошибки. Холл замечает проблемы с самочувствием у почтальона Дага Хадсена, но не отстраняет его. А Фишер берет на себя запредельные нагрузки: возвращается в базовый лагерь с уставшими клиентами, а затем догоняет экспедицию.

Роб Холл задерживается на вершине, чтобы помочь Хадсену взойти на гору, вместо того чтобы развернуть его обратно. Страшное происходит во время спуска, когда в горах начинается буря. Хадсен взошел на Эверест, но не может спуститься, и Холл остается с ним. Скотт Фишер, который поднимается одним из последних, тоже растратил силы и не способен спускаться.

Анатолий Букреев после тяжелой работы на вершине, где он провел около часа без кислорода, помогая клиентам, уже успел спуститься в лагерь IV (7,9 тысячи метров над землей). Несмотря на нечеловеческую усталость, Букреев берет баллоны с кислородом и выходит искать отставших. Ему удается спасти трех альпинистов, передав им запасной кислород, благодаря чему к ним возвращаются силы идти вниз. Но он не может спасти Фишера. Позже Букреев писал: «За спасение клиентов я заплатил резервом своих сил, и их не хватило, чтобы заплатить за жизнь Скотта».

Что касается Роба Холла, то он смог выйти на связь и поговорить с женой по спутниковому телефону: «Я люблю тебя. Спи спокойно, моя дорогая. Пожалуйста, не переживай слишком сильно». Кроме Роба Холла и Дага Хадсена погибли еще двое человек из команды «Консультанты по приключениям».

Везение не для всех

«Одна» (2022)

Реальная история, которая легла в основу фильма «Одна», по-настоящему невероятна.

Молодожены Лариса и Владимир Савицкие после свадебного путешествия возвращались в Благовещенск Амурской области. Незадолго до посадки их самолет Ан-24 столкнулся с бомбардировщиком. Лариса выжила, упав с высоты 5,2 километра и приземлившись в тайге.

По словам создателей фильма, они беседовали с Ларисой Савицкой, восстанавливая детали событий 1981 года.

Лариса просыпается от страшного удара и обнаруживает небо над головой и разваливающийся на части самолет. В фильме героиня встает и пробирается к ближайшему креслу. Падение с неба относится к тем редким случаям, когда от самого пассажира почти ничего не зависит. Стоит ли писать в инструкции по безопасности: если ваш самолет развалился в воздухе, прижмитесь к креслу как можно плотнее и вцепитесь в него? Сама Лариса даже не была пристегнута к креслу, на котором приземлилась в тайге. Муж был пристегнут и умер.

Воздушный поток подхватил обломок хвостовой части с несколькими креслами, в одном из которых находилась героиня, благодаря чему кусок самолета начал планировать в воздухе вместо того чтобы камнем нестись к земле. Сначала ветер аккуратно прижал девушку к креслу, а затем мягко (насколько это возможно в такой ситуации) опустил обломок самолета на землю.

Проведя несколько часов без сознания, Лариса очнулась. В соседнем кресле увидела тело мужа. Несмотря на перелом руки, ребер и травмы позвоночника, женщина смогла двигаться. И даже помахала с земли спасательному вертолету, но пилоты приняли ее за геолога и полетели дальше.

После сцены катастрофы и чудесного спасения фильм можно не смотреть. Некоторые эпизоды можно назвать фантасмагорическими: например, героиня фильма просыпается с длинным куском металла в ноге и самостоятельно вытаскивает его из раны. Или встречает в тайге тигра, который медленно приближается, но потом слышит шум вертолета и убегает.

В кино и в жизни девушка провела три дня в тайге до того, как ее нашли.

Автор

Юрий Софонов

Посмотрел хорошее кино и сделал обзор

В течение двух лет в ОМК развернут сеть тренировочных полигонов

Полигоном в сфере охраны труда называют место для отработки устойчивых практических навыков безопасной работы. Занятия на тренировочных площадках, стендах или модульных конструкциях имитируют рабочие места или ситуации, в которых от правильных действий зависит безопасность людей. Для подготовленных на полигонах работников риски травм снижаются в разы.

ОМК планирует добавить к инструментам обучения своих сотрудников занятия на полигонах. Эксперты зафиксируют основные риски для подразделений заводов, уточнят число людей, которым нужно пройти обучение на практике, а затем определят количество и локации самих полигонов. Их сеть в компании планируют развернуть в 2024–2025 годах.

Чему и как учат на полигонах?

Все варианты действующих полигонов нельзя описать. Ориентируясь на свой профиль, список актуальных рисков для персонала и даже местные культурные особенности, промышленные компании по всему миру внедряют разнообразные, порой самые неожиданные решения.

— На сталелитейном заводе Tata Steel в индийском городе Джамшедпур в учебном центре собрали разные учебные стенды. Я там был и вот чему поразился: рабочим показывают, что может случиться, если вручную протирать механизмы прокатных станов ветошью, как быстро работающие на захват валики затягивают ветошь или перчатку внутрь — и что происходит дальше. Бамбуковая палочка играет роль руки — механизмы легко дробят дерево и кости, а инструкторы подчеркивают, что все трещит одинаково, — рассказывает директор по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК Виктор Тогобецкий.

Он приводит другой пример необычного обучения навыкам безопасной работы из числа тех, что наблюдал за рубежом. На заводе компании Alcoa в Давенпорте (США) на полигоне ­отрабатывают практические навыки перемещения грузов вилочным автопогрузчиком. Одно из заданий состоит в том, чтобы вилочным захватом поднять с подставки баскетбольный мяч, а затем уложить его в баскетбольное кольцо. В такой игровой форме водители тренируют точность подъезда и технику управления вилами — а это ключевые составляющие их безопасной работы.

Виктор Тогобецкий обозначает три наиболее распространенных вида полигонов.

Полигоны для работы на высоте включают всевозможные конструкции и разноуровневые площадки, которые имитируют места высотных работ, например поверхности крыш под углом. На таких полигонах персонал тренируется безопасно перемещаться и работать, страховать себя от падения.

Полигоны для безопасной работы в замкнутых пространствах позволяют имитировать спуски в ­колодцы, приямки, закрытые емкости типа цистерн — все те места, где существует риск образования небезопасной атмосферы, заполнения жидкостями или сыпучими веществами.

Полигоны для машинистов кранов и стропальщиков предназначены для отработки навыков работы с грузоподъемными механизмами (ГПМ). Машинисты учатся правильно подцеплять грузы и безопасно взаимодействовать с помощниками снизу, а стропальщики практикуются в правильной строповке труб, заготовок, слябов и так далее.

Что нам нужно и кто нам поможет?

Статистика травм и смертельных случаев подсказывает: ОМК прежде всего нужны полигоны для обучения работам на высоте и для безопасного перемещения грузов при помощи ГПМ.

— К сожалению, на наших производственных площадках грузы падают регулярно, в том числе из-за неправильных действий крановщиков и стропальщиков. С учетом того, сколько мостовых кранов и грузоподъемных механизмов эксплуатируют на выксунском заводе ОМК, один из полигонов точно нужно размещать там. Краны используют в депо «ОМК Стального пути» и на других наших предприятиях. Но тут подход должен быть разумный, здравый. В каждом вагонном ремонтном депо полигон оборудовать нецелесообразно, поэтому с учетом географии рассмотрим варианты выездных тренировок — на одном полигоне будем учить сотрудников соседних депо и заводов, — объясняет Виктор Тогобецкий.

По его словам, на коммерческой основе тренировки можно проводить и на полигонах провайдеров — специализированных учебных организаций. Еще один вариант — договариваться с учебными центрами других компаний, имеющих собственные полигоны. В обоих случаях инфраструктура партнеров должна точно соответствовать нашим задачам.

Тогобецкий отмечает, что различные модели полигонов — как типовых, так и под заказ — способны изготовить и собрать на месте несколько организаций. Больше всего предложений о стендах с имитацией работы на высоте. А вот полигоны для отработки действий в замкнутых пространствах пользователи обычно мастерят самостоятельно — для этого подходят цистерны и другие вместительные емкости, участки трубопроводов.

К сожалению, на наших производственных площадках грузы падают регулярно, в том числе из-за неправильных действий крановщиков и стропальщиков.

Кого отправят на полигон?

– Все новые сотрудники, в обязанностях которых планируется выполнение работ повышенной опасности, пройдут занятия на учебно-тренировочных полигонах. Это станет элементом допуска к самостоятельной работе. Одно дело – занятия в теории, другое – практика с подтверждением полученных навыков. Это как экзамен на права – сначала теория, а потом практика, когда подтверждаешь, что можешь уверенно и безопасно для себя и окружающих управлять автомобилем, – говорит Виктор Тогобецкий.

А для производственных «старожилов» может быть предусмотрено регулярное повторное обучение (например, ежегодное) со сдачей практических тестов. Выход на полигон также предпишут сотрудникам, вернувшимся на постоянное место работы с других участков после длительного отсутствия. Тестирование на полигоне подтвердит, что человек «руками и головой вспомнил», как правильно и безопасно выполнять свои рабочие операции.

Ждут полигоны и тех, с кем произошел несчастный случай. Сейчас получившего травму работника направляют на повторное теоретическое обучение, а после запуска программы полигонов ему нужно будет дополнительно пройти практическую проверку знаний.

Подрядчикам также не избежать полигонов. Будет и первичное обучение, и регулярное. ОМК принципиально важно, чтобы подрядные организации работали безопасно, не подвергали риску своих сотрудников и заводчан. Часть подрядчиков трудятся в наших цехах – и у них одинаковые с металлургами риски.

– Приведу пример с подрядчиками и полигоном. Когда работал в НЛМК, на Стройленском ГОК мы строили фабрику окомкования. Генподрядчиком привлекли турецкую фирму Renaissance Heavy Industries. Партнеры обустроили небольшой полигон у проходной на стройплощадку: сотрудники их субподрядчиков должны были уже на входе правильно надеть страховочную привязь и пройти мини-полосу препятствий без замечаний. Контролеры смотрели, как человек действует, насколько готов к работам на высоте – не в принципе, а здесь и сейчас, – вспоминает Виктор Тогобецкий.

Какова вероятность ошибки?

Директор по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК уверен, что обучение на полигонах обязательно принесет ощутимую пользу.

– Есть методика управления человеческой деятельностью с точки зрения выявления потенциала и предотвращения человеческой ошибки. Ее разработали для предприятий атомной промышленности США, но применима она и к другим индустриям. Мы ее использовали в металлургической компании Alcoa. Согласно методике, если сотрудника не обучили должным образом «на входе», вероятность его ошибки в работе может колебаться в диапазоне от 1 к 2 до 1 к 10. То есть потенциально каждое второе действие может выполняться с ошибкой. Если работник обучен в теории и ему предоставили адекватные правила (короткие и понятные инструкции, процедуры), вероятность ошибки снижается до уровня 1 к 100. А вот если кроме базового теоретического обучения и наличия правил сотрудник выработал устойчивые практические навыки, то вероятность человеческой ошибки снижается до 1 к 1 000, – сообщает Виктор Тогобецкий. Очевидно, что режим работы на основе навыков более предпочтителен.

Руководитель подчеркивает, что, согласно внутренней статистике компании, чаще всего травмируются сотрудники с опытом работы меньше трех лет.

– Полноценные практические занятия на этапе допуска новичков к работе – это гарантия того, что они будут меньше подвержены рискам. Отработка устойчивых практических навыков безопасной работы должна стать важным элементом предотвращения производственного травматизма на наших предприятиях, – подчеркивает Тогобецкий.

Кого нужно учить безопасной работе на полигонах?

Дмитрий Ширяев, старший мастер кузнечно-прессового цеха, благовещенский завод ОМК «Полигоны – отличная идея. На нашем заводе нет ничего подобного, но я встречал тренажер работы на высоте в одном из учебных центров Уфы – представляю, о чем речь.»

В нашем кузнечном цехе свои опасные факторы – движущиеся и вращающиеся элементы, экстремально высокие температуры, но даже здесь будут полезны навыки, которые прививает работа на высоте. В первую очередь это внимание и оценка происходящего вокруг, осознанность действий.

Практическое обучение полезно не только новичкам, но и рабочим с 20-летним стажем, даже если они считают, что и так все знают. Тем более что в бригаде все отвечают друг за друга. Обученный человек сможет сделать правильное замечание тому, кто чего-то не понимает. Рабочим, которые занимаются погрузкой и перемещением металлопроката, могут быть полезны свои тренажеры для отработки слаженного и безопасного взаимодействия.

Артем Ходосовский, бригадир вагоносборочного производственного участка, вагонное ремонтное депо «Курган» «Практические занятия на полигонах нужны, например, элект­ро­­газосварщикам. Нередко при обшивке кузова вагона они выполняют сварочные работы на высоте. Важно соблюдать все правила требований безопасности при огневых работах, в том числе не забывать о расположении баллонов с газом и кислородом. Они должны находиться внизу, в безопасном месте: баллон с газом нельзя ставить рядом с баллоном, наполненным кислородом. Работа на высоте с использованием сварочного оборудования требует навыков и практики.»

Занятия на полигонах могут помочь в обучении слесарей по­движного состава, которые работают под вагонами в замкнутом пространстве, а иногда и на высоте. Обучение работе на высоте желательно проходить и малярам, которые красят верхнюю часть вагона, наносят логотипы и номера.

Полигон можно использовать как при первоначальном обучении профессии, так и для закрепления навыков, а также для дополнительного обучения сотрудников, получивших замечания по технике безопасности.

Максим Балдин, оператор поста управления бригады по отделке труб с консервационным покрытием, выксунский завод ОМК «На полигонах безопасной работе необходимо обучать электриков, слесарей-ремонтников, стропальщиков или машинистов крана. В этом случае придется прибегнуть к специальным вышкам. На практике можно будет понять, как человек переносит высоту и влияет ли это на его работоспособность.»

Сварщиков ручной сварки также можно обучать на полигоне – с помощью специализированного технологического приямка. Целью такой практики станет адаптация к деятельности в небольшом пространстве, понимание того, как вообще организована работа сварщика, а также выявление каких-либо трудностей – в каком радиусе могут разлетаться искры от сварки, например. В будущем, при обучении, допустим, на стропальщика, я бы хотел в обязательном порядке пройти практическую часть, чтобы максимально приблизиться к новой профессии и понять всю суть работы.

Денис Соболев, слесарь по ремонту оборудования, челябинский завод ОМК «Считаю, что сотрудники, которые выполняют ремонтные работы на высоте, должны не только знать безопасные методы и при­емы, но и уметь их применять, то есть обладать практическими навыками. На полигонах можно будет отточить навыки работы со страховочными тросами, веревками, страховочными системами, карабинами и прочими устройствами, которые обеспечивают безопасность людей на высоте. Учебно-тренировочные полигоны станут хорошим подспорьем в подготовке новых специалистов, которые только пришли на производство.»

Если говорить о цехе по ремонту оборудования, в котором я работаю, то на учебно-тренировочных полигонах нужно обучать практически всех сотрудников – слесарей, механиков, электромонтеров и других специалистов.

Автор

Александр Кулагин

Удивлялся разнообразию полигонов и их практической пользе

Один из авторов «ОМК Команды» учился работать над землей на Крайнем Севере

Зимой 2020 года в рамках проекта «Журналист меняет профессию» уфимец Константин Васильев – сегодня корреспондент корпоративных СМИ ОМК – месяц трудился на высоте 26–33 метра монтажником технологических трубопроводов на строительстве газоперерабатывающей установки в Ямало-Ненецком автономном округе. Там же он тренировался на специальном полигоне. Мы попросили коллегу поделиться таким опытом.

На опасных объектах все вновь прибывшие обязательно проходят инструктаж у заказчика, даже если имеют все допуски, подтвержденные удостоверениями. В целом это формальная процедура, но на совесть проводились обучение и проверка поведения на высоте.

Учебно-тренировочный полигон «Высота» представлял из себя прямоугольную металлоконструкцию высотой пять метров. Это система из прокатных профилей, открытой верхней площадки, единственного поручня, столба с поперечными ступенями из уголков, вертикальной лестницей без ограждающего контура.

Инструктор попросил меня самостоятельно надеть страховочную привязь с плечевыми и ножными лямками, напомнил правила перемещения с двойной стропой и отправил на ди­станцию.

Маршрут начался с подъема по перекладинам из уголков, где на высоте четыре метра нужно закрепиться позиционирующей привязью и повиснуть на ней всей массой тела. Затем раскинуть руки и повернуться корпусом в разные стороны, показав, что ты ощущаешь свой баланс, способен осознанно действовать. Очень полезное упражнение: пропадает волнение, алгоритм работы со страховкой начинает выполняться сам собой.

Этот простой аттракцион нетривиален зимой – и в этом особая ценность. Ты в толстой северной одежде, ее цепляют все острые углы, сквозь заиндевевшие очки ничего не видно, объемная теплая обувь тяжела… Вес снаряжения без инструментов – около 10 килограммов.

На тренажере я сообразил, как ухватистее брать толстыми войлочными рукавицами карабины, ловчее их перецеплять, распределять вес на вертикальной лестнице, чтобы не уставали руки. Через неделю работы на колонне осознал, что приемы безопасности сами собой начали работать фоном. Очкам отдельное спасибо – при сильном ветре несколько раз по глазам хлестал конец веревки.

Чего не хватает в такой методике, так это групповых упражнений. Было бы полезно подняться на тренажер вчетвером и выполнить какие-то совместные действия: проложить кабель, чтобы он никому не мешал, обойти друг друга, передать что-то неудобное по цепочке.

На высотных площадках очень тесно, под ногами постоянно что-то лежит, а бывает, что, наоборот, необходимо убрать сетчатый пол. Иногда нас работало до семи человек – шагали по балкам, вручную перетаскивали железки или инструменты, тянули кабели, поднимали талями крупногабаритные конструкции со сложной геометрией. Мне как раз не доставало этого понимания – как не мешать друг другу и делать сложную работу одновременно. Например, как правильно разминуться с коллегой: оба на страховке, он обрабатывает трубу болгаркой, я тащу что-то габаритное.

Автор

Константин Васильев

Вспомнил себя на высоте 33 метра

Об опыте использования учебно-тренировочных полигонов на предприятиях НЛМК

Дмитрий Диков, руководитель проектов управления «Проектный офис развития охраны труда и промышленной безопасности» группы НЛМК

Первый полигон, на котором можно отрабатывать навыки работы на высоте, в группе НЛМК появился в 2017 году. Это было связано с изменениями в законодательстве, которое обязывало проводить практическую отработку навыков при обучении работам на высоте. В компании решили: учитывая, что падение с высоты – тяжелый риск, который может иметь фаталь­ные последствия, целесообразно будет не передоверять практическое обучение посторонним организациям, а контролировать его самостоятельно.

Сейчас в компании пять таких полигонов: три – на Новолипецком металлургическом комбинате, по одному – на «Алтай-Коксе» и Стойленском горно-обогатительном комбинате.

Открытый комплекс из металлических конструкций спроектирован так, что тренировать на нем можно еще и работу в закрытых пространствах. Он оборудован анкерными устройствами и защитными ограждениями.

На полигоне отрабатывают все возможные сценарии применения систем безопасности при работах на высоте. Начиная тренировку, человек проходит своеобразную полосу препятствий, где ему могут потребоваться самые разные навыки: от умения пристегнуть себя к горизонтальной анкерной линии до приемов самостоятельной страховки и эвакуации другого человека с высоты.

Кстати, эвакуации уделяют особое внимание: для этого имитируют падение с высоты условного пострадавшего, а коллеги учатся оказывать ему помощь. Интересно, что для такой имитации не используют манекены: мы в НЛМК считаем, что опыт стопроцентно безопасного падения лучше испытать самостоятельно – после него число желающих лихачить на реальном производственном объекте резко уменьшается.

На липецкой площадке обучение на полигонах проводят газоспасатели, на других площадках – сертифицированные преподаватели.

Через полигоны раз в три года проходят все сотрудники, которые работают на высоте, и те, кто только устраивается на работу по такой специальности. Здесь же проверяют навыки работников подрядных организаций, перед тем как они получают возможность работать на объектах компании.

Тренировки на полигоне – часть долгосрочной комплексной программы по системному снижению рисков при высотных работах, которая реализуется в группе НЛМК. Она включает ряд проектов, например оснащение рабочих мест на высоте стационарными средствами защиты: анкерными линиями, анкерными точками и так далее. Исполнение программы требует времени и существенных капиталовложений, но уже сейчас видно, что она работает: если сравнивать с 2020 годом, то количество падений с высоты у нас снизилось на 93 процента. Следующая цель – ноль таких случаев: ведь жизнь и здоровье человека – ключевая ценность группы НЛМК.

Опыт стопроцентно безопасного падения лучше испытать самостоятельно. После него число желающих лихачить на реальном производственном объекте резко уменьшается.

Автор

Дмитрий Диков

Руководитель проектов управления «Проектный офис развития охраны труда и промышленной безопасности» группы НЛМК

Поделился опытом НЛМК

Легко ли каждый день отвечать за безопасность людей в Белгороде

В городе напряженная обстановка, но белгородский завод ОМК продолжает действовать. Рабочий день ведущего специалиста – руководителя группы по ГОЧС и пожарной безопасности предприятия Ольги Рябининой непредсказуем: как ни планируй, в любой момент может возникнуть авральная задача. Перепоручить неотложные дела некому – сейчас она единственный профильный специалист на заводе.

– В МЧС проинформировали о противопожарной тренировке с полной эвакуацией персонала – пройдет через две недели. В ­легенду заложили несколько ситуаций: кто-то заблудился в дыму, кого-то не могут найти среди эвакуированных, – рассказывает Ольга. – Подготовка к занятиям требует времени, ­по­этому берусь за дело как можно скорее. Нужно проработать все маршруты эвакуации – каждый кабинет и коридор, – продумать действия персонала, ознакомить коллег с планом действий.

Белгородский завод ОМК включает две большие производственные площадки. Первая расположена в центре города, вторая – на окраине. Каждый день Ольга Рябинина обходит их лично.

Первый осмотр начинается в 8:00 утра с городской площадки. Сначала руководитель объезжает на машине почти 90 гектаров территории, затем идет с проверкой по одному из корпусов. Через три часа, еще до обеда, едет на вторую площадку. Здесь территория меньше, но два корпуса огромны. За час-полтора получается обойти только половину одного здания.

– Я курирую весь завод, но в каждом производстве есть свой ответственный за поддержание пожарной безопасности, – уточняет Ольга. – Это работники, в которых я уверена на сто процентов. Не могу сказать, что я их проверяю – скорее, это совместная работа. Я могу им что-то подсказать, они мне – предложить более удобный вариант.

У Ольги Рябининой нет устоявшихся маршрутов – ее появление всегда непредсказуемо. Это помогает формировать у людей самостоятельность и привычку к безопасной работе. Такой присмотр постепенно приводит к норме любые проблемные процессы.

– Я знаю места, которые требуют внимания, могу заглянуть с визитом на попутные участки, сделать крюк, если взгляд за что-то зацепится, – поясняет Ольга. – К примеру, не сразу, но со временем рабочие уяснили, насколько важно огораживать защитными экранами места огневых работ. Сейчас – порядок, но раньше сварщик мог забыть передвинуть такую ширму в нужное положение. Не стремлюсь наказывать или ругать, стараюсь донести смысл действий, объяснить, почему требуется делать так, а не иначе. Меня не смущает, когда нужно несколько раз о чем-то сказать. Радуюсь, когда вижу внимание к моим словам и понимание, что работу нужно делать безопасно не только для себя, но и для окружающих.

У рабочего дня нет традиционного завершения. Иногда Ольга Рябинина не успевает забежать в офис. Но если остается полтора-два часа, то старается посвятить их подрядчикам, которые выполняют работы в противопожарной сфере. Руководитель отвечает за полный цикл взаимодействия с ними: тендеры, договоры, контроль выполнения работ, ведение документации.

– То, что я делаю, доставляет мне удовольствие, – подчеркивает Ольга. – Важно, чтобы люди не сомневались, что я стараюсь на благо всех заводчан. Приятно чувствовать, что коллектив тебя понимает и принимает. Появляется гордость, если отвечают взаимностью и благодарностью.

Автор

Константин Васильев

Расспросил о работе специалиста по пожарной безопасности из Белгорода

Чем искусственный интеллект полезен в противопожарной работе

Ученые Томского политехнического университета создали и тестируют программно-аппаратный комплекс, использующий нейросетевой алгоритм, чтобы обнаруживать, локализовать и ликвидировать возгорания на объектах «Росатома». Это не первый проект лаборатории тепломассопереноса вуза: там разработали систему тушения лесных пожаров и систему локализации и ликвидации возгораний в помещениях повышенной опасности.

В конце 2023 года ученые сообщили о готовности первой части разработки, которая идентифицирует нештатные ситуации. В ней задействованы сенсоры и искусственный интеллект, который снимает информацию с датчиков.

В лаборатории отмечают, что в зависимости от целей или вида помещений в систему можно добавлять любой набор: дымовые, тепловые, газоаналитические сенсоры, видеокамеры, датчики пламени и другие устройства.

Для обучения искусственного интеллекта сенсоры разместили в кубической модели помещения. Расположили их в соответствии с требованиями пожарной безопасности. Затем воссоздали более 2 тысяч разных ситуаций возгорания: открытое пламя, короткое замыкание, перегрев оборудования, дым сигареты и прочее. В эксперименты включили широкий спектр материалов – строительные и отделочные, топливо, разные смеси. Система считывала показания характеристики происходящих процессов и сохраняла их в своей базе, формируя массив нештатных ситуаций.

Затем программу подключили онлайн к полноразмерному помещению на уличном полигоне. Когда от сенсоров поступала характеристика с отклонением от нормы, система начинала искать в своей базе сходство с конкретной нештатной ситуацией, а сравнив показатели, сообщала, что загорелся определенный материал, называла причину возгорания, стадию процесса, прогнозировала последствия.

Сейчас ученые разрабатывают еще два модуля. Первый будет предсказывать, через какое время возможен пожар. Второй сможет предлагать способы тушения – после того как база данных пополнится экспериментами с подавлением пожаров.

Автор

Константин Васильев

Ушел в науку и вернулся с кейсом об ИИ на службе пожарных

В 2023 году на выксунском заводе ОМК не допустили ни одного пожара

В управлении по пожарной безопасности и гражданской защите предприятия работают 132 человека. Эти люди отвечают за организацию профилактики и тушения пожаров, ремонт и обслуживание противопожарной автоматики, газовое хозяйство, гражданскую защиту. Как говорит начальник управления Михаил Антонов, главное достижение его коллег в 2023 году в том, что на предприятии не случилось ни одного пожара.

«ОМК Команда» расскажет о работе пожарных в фотографиях и фактах.

Сотрудники газоспасательной службы выксунского завода ОМК спасли жизни рабочих подрядной организации. Люди отравились ­парами растворителя, обезжиривая токсич­ным составом поверхность резервуара водоподготовки в трубопрокатном цехе. Газо­спасатели были на месте уже через 10 минут и вручную эвакуировали пострадавших.

Начальник караула Илья Дятлов удостоен Баташевской премии в номинации «За особые заслуги»: летом 2022-го он спас утопающую девочку

В компании разработали и запустили электронный курс для сотрудников по пожарной безопасности для очного и дистанционного обучения.

На заводе создали единую дежурную ­диспетчерскую службу

Для работы на высоте приобрели две штанги Solo длиной 4,5 мет­ра. Устройство напоминает телескопическую удочку и позволяет безопасно проводить манипуляции с пожарными извещателями

Пожарные провели испытания нового воздушно-эмульсионного огнетушителя с повышенным КПД, который можно применять в закрытых помещениях в присутствии людей.

В арсенале пожарных появилось новое индивидуальное спасательное устройство «Вертикаль»

Восемь сотрудников управления повысили квалификацию в Академии безопасности в Санкт-Петербурге по программе «Монтаж, конфигурирование технических средств пожарной безопасности». Девять человек повысили разряд. 33 работника прошли обучение и аттестацию по профессии «газоспасатель» у столичных специалистов.

Спасатели завода ОМК заняли первое место в соревнованиях по пожарно-строевой подготовке среди дежурных караулов Выксунского гарнизона пожарной охраны

Автопарк пожарной части пополнился новым автомобилем пенного тушения на шасси МАЗ. Машина предназначена для ликвидации крупных пожаров горючих и легковоспламеняющихся жидкостей.

Автор

Елена Лищук

Собрала фактуру о тех, благодаря кому на огромном заводе за год не случилось пожаров

Как в ОМК защитят людей и технику от пожаров и других ЧС

Чрезвычайные ситуации не редкость для металлургических предприятий. Но в ОМК намерены подойти к 2025 году с «нулевыми» результатами. Ноль смертельных случаев, связанных с пожарами, ноль «пожарных» происшествий, в результате которых произошла остановка производства более чем на трое суток, – таковы цели, обозначенные в принятой недавно стратегии по пожарной безопасности и гражданской защите.

В дирекции по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК в конце 2023 года централизовали функционал в сфере пожарной безопасности, ГО и ЧС. Профильные специалисты остались в подчинении руководителей предприятий, но у них появи лось общее функциональное управление. Направление возглавил Владимир Краснов, который почти 30 лет работает в области обес печения пожарной безопасности и гражданской защиты. У него мы и спросили про ключевые тезисы новой стратегии.

Как разгорается пожар?

Согласно пятилетней статистике, три четверти всех происшествий в пожарной безопасности на предприятиях ОМК стали следствием трех основных причин:

• Неисправность оборудования и нарушение техпроцессов (27%);
• Нарушение требований устройства и эксплуатации электрооборудования (26%);
• Нарушение требований пожарной безопасности при проведении огневых работ (19%).

– В основе работы лежит детальный анализ всех факторов, сопутствующих каждому случаю, – поясняет Владимир Краснов. – Мы внимательно смотрим на происшествие, на каждый реализовавшийся риск, выявляем закономерности, разрабатываем точечные и конкретные мероприятия.

Как рассказывает эксперт, например, предприятия Группы НЛМК именно за счет реализации подобных целевых программ уменьшили общее количество пожаров на 50% за три года, число происшествий по электротехническим причинам сократилось наполовину, а происшествий, связанных с проведением огневых работ, – на 60%.

К слову, абсолютное большинство нарушений при производстве огневых работ связано с плохой подготовки места их проведения. Расплавленные частицы металла могут попасть на способные загореться материалы, которые называются горючей нагрузкой. Такие материалы могут находиться в опасной зоне недалеко от места проведения работ, в люках или внутри открытых технологических проемов, различных скрытых полостях.

Первопричиной же можно считать человеческий фактор, который проявляется в желании сэкономить время или недооценке риска. Снизить его влияние поможет инструмент оценки, который будет сложно игнорировать при организации и проведении огневых работ. Например, в наряд-допуск интегрируют чек-лист для оценки риска по пунктам.

Три шага к одной цели

На предприятиях ОМК существуют различия в подходах к функционалу по пожарной безопасности, ГО и ЧС. Например, в формах нарядов-допусков, содержании пожарных щитов и огнетушителей, контроле работоспособности пожарной автоматики и так далее. Чтобы создать эффективную систему, необходимо привести эти подходы к единому знаменателю в ключевых направлениях.

К единой структуре предполагается прийти за три шага.

Во-первых, планируется ввести новый принцип классификации происшествий, показывающий более релевантную картину. Происшествия оценят по четырем уровням тяжести ущерба – вместо двух формальных признаков «загорание»/«пожар». Это движение к системе реагирования на происшествия, в которой расход ресурсов на расследование и профилактику будут адекватен тяжести ситуации.

Во-вторых, нужна единая система локально-нормативных документов верхнего уровня. Одинаковые для всех бизнес-единиц, они станут задавать общие тренды, но будут удобны и для локального применения. Например, независимо от того, обслуживают заводы системы пожарной защиты собственными силами или с помощью подрядчиков, требования к обеспечению работоспособности систем будут едины для всех.

В-третьих, появится экспертный центр по пожарной безопасности, ГО и ЧС. Это позволит объединить знания и опыт подготовленных специалистов для профессиональной поддержки коллег. В частности, к экспертам центра можно обратиться за помощью в спорах с надзорными органами, за консультацией в нестандартных ситуациях или за подсказкой о подборе профильного оборудования.

Два главных фронта

Особенно важна профилактика самых болезненных последствий. Это гибель и травмирование людей, остановка производства. Соответственно, и в пожарной безопасности фокус делают, во-первых, на объектах с массовым пребыванием людей, во-вторых – на оборудовании и производственных помещениях, пожар в которых нанесет наиболее ощутимый ущерб.

Согласно страховой статистике, максимальные потери от пожаров на металлургических предприятиях возникают на объектах прокатного производства и в масло-гидропомещениях. Здесь используют большое количество горючих жидкостей под высоким давлением, поэтому пожар развивается стремительно, а высокая температура и сильное задымление затрудняют тушение. У заводов ОМК есть негативный опыт пожаров в окрасочно-сушильных камерах, поэтому повышенное внимание уделят и этим объектам.

Эксперты оценят каждую единицу оборудования, каждое производственное помещение, каждый объект с массовым пребыванием людей. Например, измерят эффективность имеющихся систем автоматической противопожарной защиты (тушения, сигнализации и оповещения), выяснят, достаточны ли меры, препятствующие распространению пожара, соответствуют ли пути эвакуации предъявляемым требованиям, можно ли снизить горючую нагрузку, насколько персонал готов правильно действовать в экстренной ситуации, – и так далее. Такой анализ определит точки приложения усилий.

Смотреть с открытым ртом

В пожарной безопасности не бывает незначительных нарушений. Многие просто не умеют идентифицировать и правильно оценивать риски. Печальных историй, связанных с этим, к сожалению, хватает.

Чтобы повысить готовность сотрудников к нештатным ситуациям, в компании создадут видеоконтент, выходящий за рамки простых обучающих роликов. Владимир Краснов уверен: если видео похоже на нормативный документ, то оно не вызывает интереса, а потому – малоэффективно.

– У меня есть опыт производства пяти минутного фильма о действиях при пожаре. Профессиональный сценарий, актеры, операторская работа, массовка – ролик выглядел как качественный короткометражный фильм. И он работал. Его смотрели с открытым ртом, зрители видели в персонажах себя, их затягивал динамичный сюжет. Все, что герои делали для спасения, вызывало у людей отклик – и действия запомнили как устойчивую модель поведения. Нам удалось добиться того, что люди не только запомнили информацию, но и поделились ею с коллегами и близкими людьми, – рассказывает Владимир Краснов.

Что с ГО и ЧС?

На предприятиях ОМК есть 23 защитных сооружения гражданской обороны – 11 убежищ и 12 укрытий. Четыре из них планируют снять с учета, остальные проверят, отремонтируют и приведут в готовность до 2025 года. Завод ОМК в Белгороде своевременно привел в порядок укрытие – и объектом уже пользовались по прямому назначению во время реальной тревоги.

На других предприятиях также приводят защитные сооружения в порядок.

Например, на благовещенском заводе ОМК есть два противорадиационных укрытия: первое рассчитано на 1184 человека, второе – на 699, вместимость соответствует числу работников одной смены. В 2023-м завод провел здесь работы, чтобы в случае необходимости обеспечить прием почти семи сотен человек: сделали косметический ремонт, оборудовали душевые, привели в порядок сантехнику, обогрев и вентиляцию, организовали спальные места, заполнили склад сухпайками.

Представитель надзорного органа отметил, что завод ОМК – одно из немногих предприятий республики, которое выполнило требования гражданской обороны в установленный срок.

Страховка – синоним контроля

Международные страховые компании – наиболее дотошные и вовлеченные контролеры пожарной безопасности на Западе. Специалисты по предотвращению ущерба стоят на страже денег страховой компании, поэтому их нереально убедить сделать что-то проще и дешевле. А собственникам производства выгодно снизить обязательные страховые взносы, выполнив требования страховой компании и вложив средства в пожарную безопасность на этапах проектирования и строительства объекта.

Страховая компания выступает аналогом государственного пожарного надзора в России, но, защищая свою прибыль и предохраняясь от убытков, стремится довести уровень пожарной безопасности страхуемого объекта почти до абсолютного максимума.

Зрелость оценят рейтингом

Группы профильных специалистов будут регулярно оценивать и сравнивать предприятия ОМК с точки зрения обеспечения пожарной безопасности – вести «рейтинг зрелости». Уже с 2024 года планируется начать перекрестные аудиты выполнения ключевых требований пожарной безопасности. Но определение места в рейтинге – не единственная цель.

– Это позволит посмотреть на обеспечение безопасности свежим взглядом. Сможем увидеть какие-то проблемы, не очевидные местным специалистам. По сути, это выездной обмен практиками – каждый из аудиторов сможет встретить интересные, часто нестандартные, решения, увидит, как они реализованы, а за счет этого повысит свои профессиональные компетенции, – поясняет Владимир Краснов.

Автор

Константин Васильев

Узнал о новых подходах в пожарной безопасности

Как сделать работу с вращающимися и движущимися механизмами более безопасной

Иван Бобров, руководитель направления по управлению рисками

Корпоративная стратегия «Охрана труда» на ­2023–2025 годы определяет семь критических рисков травмирования персонала. Они постоянно должны быть в зоне нашего внимания, поскольку чаще всего приводят к травмам на производстве. На третьем месте – после инцидентов на железнодорожном транспорте и воздействия электричества – идет риск, связанный с ограждением оборудования. Его источником на всех предприятия ОМК служит многочисленное и разнообразное вращающееся оборудование, а также движущиеся механизмы.

При неправильном обращении оборудование способно захватить руку или одежду, затянуть, зажать или ударить человека, привести к гибели или тяжелому увечью.

На предприятиях ОМК прилагают большие усилия для ­предупреждения подобных происшествий. Почему они все же случаются?

Чтобы понять причины, мы детально проанализировали все несчастные случаи с нашими сотрудниками с 2021 года. Учитывали не только серьезные травмы с утратой трудоспособности, но и микротравмы. Понимать обстоятельства и причины последних не менее важно, поскольку микротравмы, несмотря на свое «успокаивающее» название, часто несут большой потенциал тяжелых происшествий.

Анализ таких травм показал, что в 85% случаев их непосредственными причинами становятся опасные действия персонала. Лишь 15% подобных происшествий происходят из-за опасных условий на рабочих местах, состояния оборудования и инструментов, других причин.

Это значит, что нам нужно сделать еще очень многое для развития корпоративной культуры безопасного труда и эффективного управления поведением персонала. Одновременно необходимо учиться более эффективно управлять рисками технического характера, устранять связанные с ними организационные недостатки.

Опасные действия

Чаще всего причиной производственных травм (почти 90% случаев) становятся действия, которые сотрудники выполняют руками в рабочей зоне оборудования без его остановки или применения необходимых приспособлений; ремонт, обслуживание, уборка без отключения и блокировки техники; вход в опасную зону движущихся механизмов; включение агрегатов, когда в опасной зоне находятся люди.

Исследования показали, что главной мотивацией опасных действий в первом и втором случаях является стремление персонала ускорить или облегчить работу за счет «срезания углов», пренебрежение требованиями безопасности.

Обращают на себя внимание случаи, когда наши сотрудники входят в опасную зону действующих механизмов, чтобы устранить технический сбой или неисправность. Очевидно, что в такие минуты людьми движет стремление содействовать производственному процессу, а собственная безопасность становится для них менее важной. Правило «Профессионал не рискует», к сожалению, оказывается забытым. В таких ситуациях травмы получили восемь человек, из них четыре – тяжело.

Напрашивается вывод: более качественные ремонт и обслуживание оборудования, а также применение продуманной системы регистрации, анализа, выявления и устранения причин сбоев могут уменьшить число травм из-за желания починить оборудование.

Материалы расследований показывают, что приведение механизмов в действие, когда в опасной зоне присутствуют люди, в 100% случаев связано с невниманием оператора. Из-за этого травмы различной степени тяжести получили семь человек. Способы минимизации таких ошибок хорошо известны – это разнообразные способы и средства автоматического контроля доступа людей в опасную зону, улучшение ее видимости, а также применение системы блокировки и маркировки Lockout-Tagout (LOTO) при ремонте и обслуживании механизмов.

Конечно, в некоторых случаях не обойтись без модернизации оборудования и серьезных изменений технологического процесса. Однако уже сейчас, не дожидаясь реализации сложных и дорогостоящих проектов, можно и нужно целенаправленно продвигать в трудовых коллективах обязательную для всех модель поведения.

• Видишь опасные действия – не проходи мимо! Немедленно останови их!
• Не входи в опасную зону действующего оборудования!
• Перед работой проверь исправность защитных блокировок и ограждений оборудования!
• Не работай с неисправными механизмами – сообщи руководителю.
• При работе не спеши! Не рискуй! Будь профессионалом!
• Перед ремонтом или обслуживанием отключи оборудование и заблокируй его от случайного включения!

Опасные условия

Что касается опасных условий, то здесь 80% случаев приходятся на проблемы с защитными блокировками, ограждениями, визуализацией, приспособлениями для безопасной работы на оборудовании, ключ-бирочной системой.

Способы устранения и минимизации таких рисков перечислены выше. А в качестве очень результативного примера можно рассмотреть программу по ограждению работающего оборудования, успешно реализованную на выксунском заводе ОМК (об этом читайте в статье «Забор от травм»).

В любом случае опасные действия и опасные условия, о которых мы говорим, никогда не возникают случайно. Они постепенно «прорастают» из конкретных организационных и управленческих ошибок, которые принято называть системными причинами производственного травматизма.

Чтобы избавиться от системных причин, требуются системные же меры – как по повышению эффективности управления безопасностью производства, так и по дальнейшему развитию ТОиР и производственной системы ОМК. Реализация стратегии компании в сфере охраны труда также повлияет на снижение числа травм, связанных со взаимодействием людей и производственного оборудования.

Автор

Иван Бобров

Руководитель направления по управлению рисками в дирекции по ОТ, ПиЭБ ОМК

Рассказал о важном направлении своей работы от первого лица

На выксунском заводе ОМК первыми в компании создали охранные зоны вокруг движущихся и вращающихся частей механизмов для защиты людей от контакта с оборудованием

Еще в 2014 году на предприятии сформулировали стандарт для ограждений, который оговаривает габариты, материал, особенности устройства опор, маркировку и прочие характеристики. В 2022-м стандарт распространили на все предприятия компании.

Документ учитывает все нюансы. Например, ячейки сетчатого ограждения могут быть размером не более 40 на 40 миллиметров, диаметр проволоки – не менее двух миллиметров, а внутренние поверхности оградительных устройств красят исключительно в сигнальный желтый цвет. Калитки на входе в опасную зону обязательно оснащают автоматической блокировкой, а ключи хранятся у сотрудников, эксплуатирующих это оборудование. В цехах с повышенным уровнем шума звуковую сигнализацию дополняют световой.

В 2015-м на заводе запустили программу по замене и установке предохранительных сетчатых ограждений, чтобы снизить риски происшествий. В 2016–2017 годах новые ограждения появились в ТЭСЦ-2, ТЭСЦ-3, ТЭСЦ-5, ЛПК, КПЦ, на ряде участков ТЭСЦ-4. В 2018-м продолжили устанавливать ограждения в четвертом трубном, «ВМЗ-Техно» (сейчас это цех по ремонту металлургического оборудования). Дополнительно в ТЭСЦ-5 реализовали два инвестпроекта: замену на участке нарезки провели в два этапа.

– В 2015-м в цехе случилась травма: оператор на торцовке зашел в зону работающего оборудования, чтобы поправить трубу. Движущимися элементами ему защемило палец – в итоге он лишился фаланги, – рассказал начальник ТЭСЦ-5 Руслан Сапогов. – С началом масштабной модернизации в цехе мы пересмотрели расположение защитных ограждений. Это позволило исключить заход персонала в опасную зону. Проблемные места оснастили датчиками, которые отключают технологические линии при открывании калиток. В итоге влияние человеческого фактора свели к минимуму.

В новых цехах ограждения для оборудования стали предусматривать заранее, еще на этапе проектирования. Ограждения в действующих цехах сейчас меняют и дорабатывают локально, по мере необходимости. Так, в ТЭСЦ-4 в 2021 году приступили к их замене. На всех участках работы выполняют своими силами, сейчас все готово примерно на 80%. Новые решения нередко предлагают участники малых инициативных групп (МИГ).

Так, в 2022 году МИГ № 511 под руководством наладчика оборудования Алексея Кукужева обратила внимание на свободный доступ в опасную зону работы установки обрезки торцов труб и зону падения обечаек на линии 1420 в четвертом цехе. Брызги расплавленного металла постоянно разлетались по кругу с установки обрезки, а защитный экран отсутствовал. При этом зона находится вне поля видимости газорезчика. Все это усиливало риск получения травмы при падении обечайки. Сотрудники заказали необходимые для ограждения материалы, самостоятельно изготовили конструкции и смонтировали калитки. Систему снабдили индуктивными датчиками. Сейчас при открывании калитки вращение обрезаемой трубы прекращается. Дополнительно сотрудники установили защитный экран, ограничивающий разлет брызг.

Коллеги по цеху из группы № 596 с участка формовки труб помогли операторам клеймовочной машины, отвечающим за нанесение маркировки на трубную заготовку. Активисты установили ограждение и калитку с конечным выключателем, который блокирует случайное движение цепного транспортера при открытии.

А МИГ № 1075 с участка сварки труб ТЭСЦ-1 повысила ­безопасность операции по удалению остатков внутреннего грата из полости трубы. Участники группы расширили зону проведения операции по удалению и измельчению внутреннего грата, переместив ограждение с калиткой на четыре метра. Дополнительно установили ограждения опасных зон отводящего рольганга и кармана-накопителя брака, а также тару для сбора отходов.

– Работа с опасными зонами – это не разовое мероприятие, а живой процесс, завязанный на постоянной оценке рисков. Ограждение опасных зон выполняется по результатам оценки рисков и аудитов безопасности, – объясняет начальник заводского управления по безопасности труда Александр Устинов.

Автор

Елена Лищук

Собрала кейсы о том, как на заводе в Выксе огораживают опасные зоны

Почему ОМК справится с производственным травматизмом

В прошлом году компания не выполнила цель по снижению производственного травматизма – коэффициент LTIFR для сотрудников оказался выше нужного значения 1,07 (в идеале этот показатель должен быть как можно меньше). На крупнейшем в ОМК выксунском заводе выросло число несчастных случаев, а на предприятиях в Чусовом и Челябинске допустили пожары.

Итоги 2023-го, объявленного в компании Годом безопасности труда, говорят о том, что 12 месяцев для впечатляющих сдвигов в сфере охраны труда и промышленной безопасности (ОТ и ПБ) большой производственной компании недостаточно. Время безопасности продолжается – теперь уже в рабочем режиме, когда есть целевая стратегия и программа действий.

С помощью директора по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК Виктора Тогобецкого объясняем, за счет чего компания в ближайшие два года намерена снизить травматизм среди заводчан до лучших в мировой металлургии уровней и надежно защитить производство от нештатных ситуаций.

Чем измерить травматизм?

В ОМК приверженность безопасности закреплена в корпоративной конституции, а одна из корпоративных ценностей сформулирована так: «Я соблюдаю нормы безопасности и нетерпим к их нарушению». Поэтому уместно говорить не о годе или другом временном отрезке, а о пространстве безопасности, которое компания пытается создавать.

Когда к концу 2022-го стало ясно, что антирекорды по травматизму будут, руководители решили кардинально менять ситуацию. В компании сформировали единую дирекцию по охране труда, промышленной и экологической безопасности (ОТПиЭБ), которую возглавил Виктор Тогобецкий, который до прихода в ОМК руководил направлением по производственной безопасности в российских и зарубежных металлургических компаниях.

Внедрение адекватной статистики травматизма стало одной из его первых задач. В позапрошлом году в ОМК в качестве основной метрики пользовались индексом развития системы безопасности производства, который, например, позволял выводить позитивную динамику даже при росте травматизма. В 2023-м вернулась к проверенному LTIFR (от англ. Lost Time Injury Frequency Rate – коэффициент частоты производственных травм с потерей трудоспособности), который позволяет отслеживать результаты именно по травматизму. LTIFR в своей отчетности использует и Всемирная ассоциация производителей стали.

– Помимо LTIFR полезен показатель TRIFR (от англ. Total Recordable Injury Frequency Rate – общий коэффициент частоты учетных травм. – Прим. ред.). Он позволяет подсчитывать эффект даже от тех травм, которые не учитывает LTIFR, например, когда человек не может в полном объеме выполнять обычный функционал и переводится на более легкую работу или начинает трудиться неполный день. Будем внедрять и TRIFR, – говорит Виктор Тогобецкий.

В дирекции по ОТПиЭБ обещают создать прозрачную систему отчетности и мониторинга, выставлять цели и обязательно сравнивать показатели ОМК с другими металлургическими компаниями.

– С 2025-го планируем выйти на оценку безопасности предприятий, включая всех людей на площадке: заводчан, подрядчиков, гостей, партнеров и прочих. Важно, чтобы в зоне ответственности ОМК никто не пострадал, – делится планами Тогобецкий.

Что внутри стратегии?

Внедрение продвинутых метрик само по себе не вытянет ситуацию. В середине прошлого года в ОМК приняли стратегию по развитию охраны труда, в которой определили главные направления приложения усилий для того, чтобы уже по итогам 2025 года снизить LTIFR до показателя меньше единицы и гарантировать отсутствие смертельных случаев.

Стратегия основана на критичных рисках для бизнеса – чтобы их выявить, специалисты провели факторный анализ происшествий с работниками заводов компании за последние годы. В ОМК утвердили корпоративный стандарт по управлению рисками в области ОТ и ПБ – с его помощью оценят актуальные риски для каждого участка.

Для реализации стратегии в компании пересмотрели ряд прежних подходов и вооружились лучшими мировыми практиками. Так, внимание при аудитах сместили на поведение сотрудников. Качественное обучение сотрудников по охране труда также должно конвертироваться в снижение числа травм. В статье «Сила эмпатии» рассказываем о пользе поведенческих аудитов и методике их проведения. В ОМК также добавят в учебный процесс больше практики – людей, занятых на работах повышенный опасности, будут обучать на специальных полигонах.

Другой ресурс для снижения уровня травматизма – учет и отработка происшествий без последствий. Каждое из них содержит потенциал травм и другого ущерба, поэтому разбираться с ними точно нужно. Специалисты по ОТ и ПБ в 2024-м встроят работу с подобными эпизодами в обновленную систему управления нарушениями.

Если происшествие все же произошло, лучший способ предотвратить его рецидив – качественно расследовать, чтобы докопаться до причин и разработать корректирующее мероприятие. Еще важнее эти мероприятия выполнить точно и в срок. В компании поменяют методику расследований и подготовят специалистов по расследованиям для предприятий.

Повышение культуры безопасности подрядных организаций остается приоритетом. О подходах, которые применяют на заводе в Выксе, и том, как они влияют на поведение сторонних рабочих, читайте в обзоре «Проверяют и доверяют».

В компании не оставят без внимания и бытовой травматизм, который «съедает» до 4,5 процента общего рабочего времени.

– Сейчас острая нехватка трудовых ресурсов, и важно иметь рычаги влияния на потери, включая все виды заболеваний, травмы на производстве и травмы в быту. Уровень бытового травматизма – индикатор развития общей культуры безопасности: если человек знает, как вести себя безопасно, рисков для него меньше и на работе, и в свободное время, – объясняет Виктор Тогобецкий.

В каких отраслях больше несчастных случаев?*

Компания «АльфаСтрахование» проанализировала данные по корпоративным полисам страхования от несчастных случаев и назвала отрасли, с работниками которых случилось больше всего происшествий на производстве:

*Информация опубликована в июне 2023 года. Подробностей о выборке и абсолютных данных, которые легли в основу исследования, не приводится.

«И так сойдет» больше не сойдет

Без вовлеченности руководителей не работают никакие методики по охране труда. В дирекции по ОТПиЭБ отмечают, что проявления формализма со стороны руководителей по отношению к аудитам и другим практикам, влияющим на уровень травматизма и происшествий, все еще присутствуют.

Петр Трушин

Генеральный директор ОМК

В теме безопасности многое зависит от руководителя, и я заверяю, что тут со стороны руководства ОМК не будет отношения «И так сойдет». Будем придерживаться нулевой терпимости к нарушениям правил безопасности. Правила относятся к каждому. Для нас это – выбор, наше проявление заботы о жизни человека, наша ответственность.

Из выступления генерального директора ОМК Петра Трушина на форуме «Код ОМК» в декабре 2023 года

Позитивный пример для руководителей мы описали в материале «Культура безопасности с доставкой на участок», где рассказываем, что происходит на обходах управляющего директора в Выксе и как тщательно там прорабатывают вопросы охраны труда.

Для развития вовлеченности заводских руководителей Виктор Тогобецкий провел выездные семинары на заводах. Там обменивались мнениями и опытом, чтобы создать общее понимание роли руководителя в сфере безопасности людей и производства. Заводчане разбирали причины крупнейших техногенных катастроф – ЧП на объектах нефтедобычи и переработки, аварию на Чернобыльской АЭС, взрыв шаттла «Колумбия».

Виктор Тогобецкий считает, что специалисты по ОТ и ПБ заводских подразделений должны быть максимально компетентны в производственных темах. Для этого при участии ведущих технических вузов для сотрудников дирекции разработают учебные курсы.

– Если ты понимаешь, как работает производство, ты можешь больше дать этому производству с точки зрения своей профессиональной экспертизы, – уверен Тогобецкий.

Достучаться через главное

На пути к лучшему уровню охраны труда критически важно сформировать осознанный подход к безопасности у сотрудников. В ОМК в 2023-м разработали стандарт коммуникационных материалов в сфере охраны труда. Частью стандарта стали узнаваемые элементы оформления в корпоративном стиле: баннеры и ролики, посвященные безопасности, должны сразу привлекать внимание.

Разработчики предложили три концепции мотивационных кампаний: «Это мой выбор», «Рациональный подход» и «Главный герой». Многие видели на баннерах слоган «ОМК предупреждает: не позволяй травме нарушить твои планы» – из концепции «Это мой выбор».

Очень часто в коммуникации по безопасности, включая социальную рекламу, используют образ детей. Всегда трогательно, когда ребенок говорит: «Папа, я жду тебя, будь осторожен».

– Но прежде чем делать материалы, мы решили пообщаться с заводчанами, и выяснили, что не все воспринимают подобные посылы: у кого-то дети уже выросли, у кого-то еще не родились. Тогда расширили образный ряд до родственников, друзей и знакомых, а точнее – до тех приятных ассоциаций, которые связаны с проведением досуга, поэтому с плакатов заговорили разные герои, которые напоминают о важных вещах. А мы, в свою очередь, предостерегаем: не дайте травме разрушить ваши планы; ты можешь выбрать – вести себя безопасно и провести благополучный вечер или рисковать, – объясняет руководитель направления по визуальным коммуникациям ОМК Светлана Желонкина.

В компании делают контент под разные каналы коммуникации, стараясь разными средствами донести важность безопасного поведения, поэтому параллельно с баннерами и информацией на стендах выпустили ролики, где один и тот же герой совершает правильное и неправильное действие – и проводит вечер в соответствии со своим выбором. Также выпустили спецсезон корпоративного мультсериала «Железячки», чтобы и дети сотрудников вместе с родителями могли посмотреть и обсудить важную тему.

О том, как следование правилам безопасности помогает сотрудникам ОМК получать больше позитива от хобби и путешествий, читайте в материале «Экстрим с холодной головой».

Поиск рисков со стадии котлована

Стратегия развития охраны труда ОМК строится не на реакции на случившееся, а на разработке сценариев, позволяющих избежать риска в будущем. На будущее у компании много планов – на заводах будут возводить новые линии и расширять производство. В дирекции по ОТПиЭБ намерены погружаться в инвестпроекты на стадии их реализации, заранее прорабатывать и устранять главные риски для людей еще до запуска объектов.

Анатолий Седых

Председатель Совета директоров ОМК

В 2023 году мы инвестировали в производство 40 миллиардов рублей, а в 2024-м инвестиции достигнут 60 миллиардов рублей. В настоящее время завершаем проработку и начинаем реализацию ряда крупных и стратегических проектов.

Из выступления председателя Совета директоров ОМК Анатолия Седых на форуме «Код ОМК» в декабре 2023 года

– Конечно, это стрессовая ситуация, когда человек попадает в новый цех – нужно привыкнуть к оборудованию и отработать взаимодействие с коллегами. И тут кроются риски травм. Даже когда работник опытный, они высоки. Это будто управление новым автомобилем – все устроено как на старом, но есть своя специфика, поэтому сначала чувствуешь себя не слишком уверенно. А у новичков риски еще больше – чаще других у нас травмируются сотрудники со стажем работы менее трех лет, – объясняет Виктор Тогобецкий.

Главной площадкой для отработки ранней экспертизы по ОТ и ПБ стал трубопрокатный цех в Выксе – новейшее производство, где в прошлом году стартовал выпуск бесшовных труб. Специалисты дирекции по безопасности производства выксунского завода ОМК провели там несколько недель, общаясь с рабочими и наблюдая за выполнением операций, чтобы выявить опасные факторы и дать рекомендации производственникам.

При целеполагании новым производствам в ОМК будут ставить чуть менее амбициозные цели в сфере ОТ и ПБ, чем остальным.

АСУБ прирастет модулями

Без комплексных информационных решений, позволяющих автоматизировать процессы охраны труда, невозможно исправить ситуацию с травмами и происшествиями на заводах, где трудятся тысячи человек.

На выксунском заводе ОМК первую версию автоматизированной системы управления безопасностью (АСУБ) запустили в 2018 году. Платформа АСУБ – конструктор, который позволяет достраивать нужные модули под конкретные задачи. Сначала там появились разделы «Аудиты безопасности», «Происшествия», «Расследования происшествий», «СИЗ». В 2022-м вышла версия АСУБ 2.0 с новыми модулями и мобильной версией. В 2023-м систему дополнили три модуля: «Экология», «Промышленная безопасность», «Предписания госорганов».

– Задача в том, чтобы улучшить качество статистики и облегчить пользователям работу с системой. Например, мы сократили классификатор проблем, чтобы долго не листать страницу, добавили функцию поиска, а каждую категорию нарушений снабдили ссылкой на регламентирующий документ. Так ускорили процесс заполнения формы об аудите и автоматизировали отчетность, – отмечает руководитель направления по развитию системы безопасности производства выксунского завода ОМК Андрей Васенин.

Недавнее нововведение – возможность добавить фамилию сотрудника, нарушившего правила или, наоборот, ставшего примером безопасного поведения. Вместе с тем отказались от кнопки «Устранено на месте», которой злоупотребляли заводчане, – это позволило уйти от формализма при заполнении аудитов.

В планах на этот год – внедрить модули «Системы противопожарной защиты», «Оценка рисков», «СОУТ (специальная оценка условий труда)», «Медосмотры», «Чек-листы по нормативным требованиям». Также в АСУБ откроется возможность загружать карты и схемы, добавлять актуальные ссылки на законы.

– Базовая версия АСУБ есть у нескольких компаний в России, но только ОМК имеет эксклюзивное право на глубокую трансформацию системы под свои нужды – компания приобрела у разработчиков статус ключевого клиента. Так, техподдержка АСУБ обходится нам в разы дешевле, чем другим, мы стали методологами системы и будем развивать ее, – сообщает Андрей Васенин.

Будущее АСУБ в ОМК – за автономной работой и дальнейшей цифровизацией. Не исключено, что систему можно будет «подружить» с умными камерами или подключить VR-обучение. О том, как продвинутые технологии помогут защитить заводчан от травм, рассказали в ИТ-обзоре «Умные расскажут, искусственный поймет».

Аудиторы проверят самооценку

ОТ и ПБ в ОМК будет развиваться не как надзорная, а как партнерская функция.

– В компании все работают на поддержку наших производств, выпускающих востребованную продукцию, реализация которой позволяет компании развиваться, платить достойные зарплаты и выполнять все обязательства. Любая травма, авария или инцидент – это временные, финансовые, технологические и трудовые потери. Задача нашей функции – сделать так, чтобы этих происшествий не было, предложить решения, которые позволят производству работать бесперебойно и безопасно, – объясняет Виктор Тогобецкий.

Партнерский подход, который подразумевает больший уровень доверия, воплотят в практике самооценки подразделений и целых предприятий. Идея в том, чтобы на каждом участке были знакомы с минимальными требованиями управления критическими рисками, определенными именно для них, и следовали бы этим требованиям. Соответственно, руководители участков на основе проверки того, где их подразделение находятся по отношению к набору принципов управления рисками, выставляют оценку, которую затем подтверждают или корректируют аудиторы.

– При аудитах все должны использовать единый подход. Любой аудитор сфокусируется на данных чек-листа самооценки, а принимающая сторона будет знать, о чем их спросят, чего ждать, – считает директор по ОТПиЭБ ОМК.

Практика самооценки участков станет основой регулярной оценки зрелости предприятий ОМК в рамках корпоративных аудитов, когда проверяющие будут понимать самооценку участков и смотреть на завод в масштабе общего соответствия корпоративным требованиям к ОТ и ПБ.

Сделали, не сделали, сделаем

Плюсы 2023 года

• Ноль несчастных случаев со смертельным исходом среди работников ОМК. В 2022-м погибли два работника «ОМК Стального пути».
• Ноль несчастных случаев с потерей трудоспособности в «ОМК Маркете» и «ОМК Экометалле».
• Снизили LTIFR среди работников с 1,35 до 1,21.
• Уменьшили число травм с потерей трудоспособности до 69 с 76.
• Уменьшили число несчастных случаев с потерей трудоспособности среди работников: челябинского завода ОМК – с семи до трех случаев; альметьевского завода ОМК – с четырех до одного случая; чусовского завода ОМК – с пяти до двух случаев; белгородского завода ОМК – с трех до двух случаев.
• Не допустили аварий на опасных производственных объектах компании и экологических аварий.
• Уменьшили количество происшествий с 312до 295.

Минусы 2023 года

• Допустили несчастные случаи с гибелью подрядчика в Выксе и третьего лица в ДТП с участием автомобиля «ОМК Стального пути».
• Не достигли целевых значений LTIFR среди сотрудников.
• Не выполнили цели по LTIFR:
• на выксунском заводе ОМК (цель – 0,75, факт – 1,08; число несчастных случаев возросло с 24 до 29);
• в «ОМК Стальном пути» (цель – 2,63; факт – 2,97; число несчастных случаев осталось на уровне 2022-го – 31).
• На заводах в Челябинске и Чусовом допустили пожары.

Виктор Тогобецкий

Директор по ОТПиЭБ ОМК

Несмотря на невыполненные цели по LTIFR, в «ОМК Стальном пути» получили в целом позитивный результат. Отработали без смертельных случаев, а число тяжелых травм за год сократили с пяти до двух. Важно, что качество отчетности увеличилось: мы стали более открытыми, учли больше мелких и незначительных происшествий, которые раньше могли бы скрываться. На результаты выксунского завода повлиял запуск производства в ТПЦ – там произошло пять несчастных случаев. И вырос уровень травматизма в отдельных дивизионах – ДЖДК и ДНГПТ. В Год безопасности у нас не было впечатляющих успехов, но мы заложили фундамент для успехов, которые ожидаем в будущем.

Авторы

Александр Кулагин

Елена Лищук

Юрий Софонов

Поняли, что год безопасности – это навсегда

Как работают поведенческие аудиты безопасности и почему разъяснения лучше санкций

В компании усиливают значение поведенческих аудитов. О сути этого инструмента, его особенностях и роли в развитии системы охраны труда рассказал начальник управления по безопасности труда выксунского завода ОМК Александр Устинов.

– Александр Сергеевич, как защитить людей на производстве от опасных действий и травм без практик контроля и разъяснения?

– В этом случае помогут лишь врожденные инстинкты. Согласно кривой безопасности Брэдли, которая отображает эволюцию культуры безопасности, на первом уровне людей защищают только инстинкты. Это как во времена египетских пирамид, когда гибель и увечья строителей как бы сопутствовали строительству. К счастью, с тех пор многое изменилось, и сегодня большинство предприятий вышли на второй уровень кривой Бредли – «Надзор», где безопасность определяют приверженность руководства и количество инспекционных проверок, а сотрудников мотивирует страх дисциплинарных взысканий.

– Чем больше проверок, тем лучше охрана труда?

– До определенной поры так и есть, но затем нужна перенастройка. На выксунском заводе ОМК ежегодно увеличивали число наблюдений – с 238 тысяч в 2016 году до 491 тысячи в 2019-м, параллельно снижалось количество несчастных случаев: с 41 в 2016-м до 9 в 2019-м. Затем стало ясно, что растущая динамика наблюдений больше не дает желаемого эффекта. В 2020 году провели 516 тысяч наблюдений, а количество несчастных случаев снова возросло до 17! Поэтому и решили изменить приоритеты, а основное внимание сместить на качество аудитов. Директор по охране труда, промышленной и экологической безопасности ОМК Виктор Тогобецкий поставил задачу повысить долю поведенческих аудитов до 25% от числа всех записей в АСУБ в 2023 году, 40% – в 2024-м и 50% – в 2025-м.

– В чем особенность поведенческих аудитов и как они помогают снизить количество опасных действий и несчастных случаев?

– Поведенческий аудит безопасности – это не инспекция, которая фиксирует нарушение и влечет наложение санкций. Во время поведенческого аудита мы должны проанализировать каждое опасное или безопасное действие, установить причины, по которым сотрудник их совершал. Нужно обсудить проблему, чтобы человек в ходе беседы понял, что нужно избегать опасных действий. Людей нужно спрашивать, чего им не хватает для безопасной работы. Если вы не разговариваете с людьми и не выслушиваете их – это не поведенческий аудит.

– Вы сказали, что теперь в аудитах безопасности фокус смещен с количественных показателей на качество. В чем это выражается?

– Руководители получили больше времени для анализа, когда массив наблюдений не увеличивается постоянно. Сейчас также выражен акцент на отслеживании конкретных видов наблюдений. Четверть от общего количества наблюдений должны относится к безопасным и опасным действиям.

– Не лучше ли ужесточить санкции к нарушителям инструкций и правил техники безопасности?

– Наказание не поможет поднять вовлеченность сотрудников, повысить их заинтересованность. На определенном уровне санкций уже недостаточно, чтобы просто заставить исполнять какую-то инструкцию. Необходимо создать условия, чтобы люди осознали необходимость формирования и развития культуры безопасности. И это нужно делать на третьем уровне кривой безопасности Брэдли – «Осознанность сотрудником». Выход на этот уровень позволяет постепенно снизить число несчастных случаев за счет осознанности самих сотрудников, их личной приверженности к безопасной работе. Но на этот уровень уже нельзя выйти только с помощью инспекций, проверок и наказаний.

– Способны ли поведенческие аудиты полностью заменить дисциплинарные взыскания за нарушения и небезопасную работу?

– Все зависит от ситуации и от самосознания работника, который допустил небезопасную работу. Можно обойтись без взыскания, если не было злостного нарушения. Если человека можно заинтересовать, то поведенческий аудит, в ходе которого мы можем выслушать и понять мотивы его действий, принесет больше пользы, чем наказание. Но бывают ситуации, когда сотрудник проинструктирован, точно знает, как работать безопасно, но все равно нарушает правила. Если он делает это повторно, не хочет исправляться и приобретать навыки безопасной работы, то приходится применять дисциплинарные взыскания.

– Как научиться проведению поведенческих аудитов?

– Такие аудиты более сложные, чем наблюдения или инспекции, но этим инструментом должен овладеть каждый руководитель. В компании действует программа обучения проведению поведенческих аудитов. Все сотрудники заводского управления по безопасности труда и большинство руководителей всех уровней проходят такое обучение.

– Обязательно ли заносить аудит в систему АСУБ, что это дает?

– Благодаря занесению в систему ответственность и значимость аудитов увеличивается. Если ваши действия не остаются анонимными, а получают оценку, отношение к ним меняется. Фиксация в АСУБ данных по аудитам – часть культуры безопасности, которую мы стремимся построить в компании. Кроме того, такая практика позволяет лучше мотивировать: по итогам заводских месячников безопасности мы неоднократно награждали лучших в проведении поведенческих аудитов сотрудников.

– Возможно ли, что поведенческие аудиты будут проводить не только руководители и специалисты, но и другие заводчане?

– Мы к этому движемся: стремимся создать такую культуру, чтобы каждый сотрудник был вовлечен в безопасную командную работу и задумывался о безопасности всего коллектива, бригады, участка. И если сегодня наша цель – закрепиться на уровне «Осознанность сотрудником» в координатах кривой безопасности Брэдли, то следующая ступень – «Командная работа». На этом уровне каждый помогает другим соответствовать общей культуре. Большие цели, такие как нулевой травматизм, станут достижимы, только если все сотрудники будут вовлечены и мотивированы.

Автор

Юрий Софонов

Сделал интервью о том, как поведенческие аудиты помогают ОМК двигаться в правильном направлении по кривой Бредли

Что бывает на обходах управляющего директора в Выксе и как там прорабатывают детали, связанные с охраной труда

Ноябрьское утро выдалось морозным. На часах – 6:15. Рабочие утренней смены нехотя покидают теплый автобус и ускоряют шаг – спешат пройти КПП. В приемной управляющего директора выксунского завода ОМК Александра Барыкова горит свет. Еще 15 минут – и на электронную почту прилетает оповещение: сегодня обход пройдет на участке отгрузки готовой продукции трубопрокатного цеха (ТПЦ).

– Участок на хорошем счету. Пожалуй, лучший во всем цехе, – рассказывает по дороге директор по безопасности производства завода Всеволод Агеев, который согласился довезти нас с фотографом до места. – В этом году в ТПЦ четыре производственные травмы, а на отгрузке не допустили ни одной. Происшествий тоже не было, бытовых травм – две. Вообще, ТПЦ как новому производству – внимание особое: бываем здесь чаще, чем где-либо еще.

Это чувствуется даже по тому, как уверенно Агеев ведет автомобиль по стройке, где еще нет асфальтированных дорог.

К цеху подъезжаем, когда начинает светать. У ворот уже собралась группа людей в белых касках – руководители участка, цеха и дивизиона, а еще начальник цеха по ремонту и директор по капстроительству. Затем подъезжает начальник УРПС Андрей Симонов и – ровно в 7:30 – управляющий директор завода Александр Барыков. Дружеские рукопожатия – и в цех.

Не мелочи

Обход традиционно начинается с контакта по безопасности – поучительной истории из опыта сотрудников. Исполняющий обязанности мастера участка Алексей Отвагин рассказывает, как его сестра угодила под колеса автомобиля в темное время суток прямо на зебре. Восстанавливать здоровье ей пришлось полгода. Этого можно было избежать, если бы женщина носила светоотражающие элементы. Кстати, обе бытовые травмы на участке тоже произошли в темноте: сотрудники не заметили препятствия и споткнулись.

– Поручни между карманами – ярко-желтого цвета. Расстояние между ними мы и определяем для себя как безопасные проходы, – объясняет Отвагин. Но тут же получает совет от экспертов: все же лучше временно обозначить безопасные проходы черно-желтой лентой, тогда крановщикам и стропальщикам станет проще ориентироваться в пространстве.

Путь руководителей лежит на галерею через комнаты инспекторов ОТК, железнодорожной инспекции, приема пищи и сменно-встречных собраний. Аудиторы заглядывают в каждую, на ходу фотографируют и делают пометки в блокноте. О чем именно – станет известно в конце обхода. К слову, работники на внимание к себе реагируют спокойно, никто не спешит скрыться с глаз экспертов.

Эксперт о роли лидера

Всеволод Агеев

Директор по безопасности производства выксунского завода ОМК

Директивы и принуждение в области безопасности работают плохо. Очень важно затрагивать струны человеческой души. Как раз здесь велика роль лидера. То, что руководитель говорит и как он действует, – вот отправная точка для формирования правильных посылов.

Культура безопасности начинается с руководителя или не начинается вообще. Затягивая потуже ремешок своей каски или останавливая опасную операцию, он дает понять: у начальников нет привилегий в плане безопасности, мы работаем по одним правилам, в одних условиях и движемся к одной цели. При таком подходе нет места двойным стандартам, зато доверия – больше.

При всем этом лидер – это не молчун. Он должен выстраивать открытые коммуникации в сфере безопасности в своем коллективе. Руководителю важно подчеркивать, как дороги ему подчиненные: не лезь туда, где опасно, не потому, что за это накажут, а потому, что ты ценен.

Увидеть, услышать, потрогать

По пути на галерею Всеволод Агеев обращает внимание: в месте хранения деревянного реквизита сотрудники поставили порошковый огнетушитель. Этот совет проверяющие дали в феврале, в свой прошлый визит. Участку – плюс! Но его тут же перекрывает минус: кто-то заметил, что в одном штабеле соседствуют профильные и круглые трубы. Возможно, виноват подрядчик, но руководству придется разобраться. Дальше – больше: на одном из стендов с грузозахватными приспособлениями директор по безопасности производства замечает поврежденный строп.

Деталям вообще уделяют особое внимание. От Александра Барыкова не ускользает: ключ-бирки от оборудования находятся в свободном доступе, а на электрическом шкафу нет отметок. Тем временем директор дивизиона нефтегазопроводных труб Олег Федотов проверяет, не слишком ли острые края у твердых полиуретановых прокладок, лежащих в штабеле.

На галерее делегацию настигает громкий пронзительный звук – этот сигнал подает двигающийся мостовой кран. Управляющий директор интересуется, можно ли укоротить сигнал. Затем предлагает навести порядок с нумерацией штабелей.

– Советую подумать над обозначением карманов для труб, потому что пока тут неразбериха, – говорит руководитель. – Смотришь – сплошное поле цифр: 8, 9, 10, 12… Машинисту крана сложно сориентироваться. Лучше, чтобы в обозначении локации была буква. Алфавитный порядок обеспечивает стойкий ассоциативный ряд. Например, когда слышишь «8А» или «8Б», сразу понимаешь, где это.

С галереи хорошо видно анкерную линию – она обеспечивает безопасность штабелировщиков, работающих на высоте. Но ей пока не пользуются в полном объеме – подрядчик затягивает работы. Спустившись с галереи, аудиторы оказываются прямо возле вагона. Удобно! Но Александр Михайлович замечает, что желоб для стекания воды все еще покрыт досками, а не решеткой.

Ответное слово

Обход завершается в маленькой комнате сменно-встречных собраний. Каждый участник обхода делится впечатлениями, дает рекомендации и выставляет оценку.

Безопасность – тема приоритетная, и директору по безопасности производства предоставляют возможность высказаться первым. В лучших педагогических традициях здесь сначала хвалят, а потом критикуют.

– Нулевой травматизм нужно удержать всеми силами. Это сложно, ведь опасностей на участке много, но у вас получается, – начинает Всеволод Агеев. – Огнетушители, пожарные краны, аптечки, лестницы в порядке. Однако отмечу зоны для улучшений. Например, стенд по отбраковке строп должен располагаться рядом с местом работ. Сейчас нам нужно ориентироваться на молодых новичков. Не каждый пойдет куда-то, чтобы сравнить потрепанный строп с образцом. А емкость для отбракованных грузозахватных приспособлений хорошо бы увеличить: стропы уже складывают возле тары. На полу между опорами заметил скрутку кабеля, нужно подвесить его. Общая оценка – «хорошо».

– Радует, что ситуация с безопасностью на участке не ухудшилась после старта производства, как это случилось, к примеру, в ТЭСЦ-1. Порядок поддерживается на должном уровне, – добавляет Олег Федотов.

Андрей Симонов озвучивает Алексею Отвагину собственные наблюдения.

– Знаки СИЗ, которые нужно применять на участке, есть не в полном объеме. Увидел только таблички «Каска» и «Ботинки» – больше ничего, – перечисляет он. – Визуализируйте также места хранения приставных лестниц и палет со стропами. Есть замечание к комнате приема пищи. Двери в социально-бытовых помещениях спроектированы со стеклянной вставкой во избежание травм: при открывании точно не ударишь коллегу по ту сторону. Здесь же рабочие заклеили окно пленкой – видимо, в целях приватности. Впрочем, решающее слово остается за управляющим директором.

– Несмотря на то что коллектив участка часто обновляется, цифры по травматизму не зашкаливают: на каждые 30 сотрудников приходится по одной бытовой травме. Согласно новым правилам, это допустимый результат даже для оценки «отлично», – отмечает Александр Барыков.

Руководитель отметил и лучшую практику: калитка на галерее в зону погрузки вагонов хорошо спроектирована и действительно обеспечивает максимальную безопасность. На сегодняшний день это лучшее решение на заводе.

– На участке очевидно присутствует хозяйский подход. Вы – молодцы! Продолжайте двигаться дальше. Обращайте внимание на вновь устроенный персонал, передавайте свой опыт и воспитывайте в них культуру безопасности. Оценка – «хорошо». Позитивных моментов много, а с озвученными замечаниями вы справитесь без всяких проблем, – подытожил управляющий директор. На этом руководители расходятся – чтобы завтра встретиться вновь, на другом участке.

Автор

Елена Лищук

Спозаранку пошла в обход, чтобы увидеть, как работает магия лидерства

Набор почти идеальных поведенческих аудитов с выксунского завода ОМК

Не сгореть самим вместе со сроками

Начальник участка по ремонту грузоподъемных механизмов выксунского завода ОМК Алексей Зайцев провел аудит на участке по производству бесшовной трубы. Там трудилась бригада подрядной организации «Центрдомнаремонт». Рабочие во главе с мастером приступили к капремонту подкрановых путей.

Восемь сотрудников частично выставили ограждения, установили газорезательное оборудование и собирались начать огневые работы, чтобы демонтировать старые подкрановые рельсы.

Алексей Зайцев поздоровался с ними и похвалил за грамотное применение СИЗ. Наладив контакт, обратил внимание мастера подрядной организации на допущенные опасные действия:

– Меня беспокоит, что вы приступили к производству работ, не ознакомившись с проектом производства работ и мероприятиями, отраженными в наряде-допуске. Почему вы так спешите? – продолжил Алексей.

Мастер ответил, что их «поджимают» сроки выполнения работ.Заводчанин спросил, какие последствия могут быть из-за такой торопливости. Подрядчики признали, что опасные действия при огневых работах могут привести к возгоранию. Они согласились выполнить мероприятия наряда-допуска, которые предусматривали дополнительные меры безопасности.

– Что можно сделать, чтобы провести работы безопасно? – спросил Алексей Зайцев.

Мастер подрядной организации предложил укрыть кабельные каналы от возможного возгорания специальным несгораемым материалом – кошмой, а также выставить не одного, как было предусмотрено нарядом-допуском, а сразу двух наблюдателей за ходом огневых работ, которые смогли бы сразу заметить возгорание и принять меры.

Подрядчики так и сделали, в итоге отработали без происшествий.

Поддержал, не дал упасть

Менеджер по охране труда выксунского завода ОМК Сергей Рябкин пришел с аудитом на участок окончательной отделки колесопрокатного цеха. Там же электросварщик проводил сварочные работы с наружной стороны полувагонов, находясь на высоте без применения специальных СИЗ от падения. Все это могло закончится падением и получением тяжелых травм.

– Я остановил работу, затем, соблюдая алгоритм аудита, отметил положительный момент: исправность оборудования для сварки. Спросил работника, в чем, по его мнению, причина моего общения с ним, – рассказывает Сергей Рябкин.

Сварщик сразу же понял, в каком направлении пойдет дальнейшая беседа. Собеседники поговорили о текущей организации работ с точки зрения безопасности, рисках и мерах безопасности. Далее определили причину нарушения. Ею оказалась спешка.

– Совместно с сотрудником мы определили, что нужно сделать, чтобы дальше безопасно работать. Самое отрадное то, что 70% мероприятий предложил сам электросварщик. Он дал обещание, что подобных случаев больше не повторится. Я дал понять, что моя цель не наказать или привлечь его к ответственности, а разобраться в причинах нарушений и обсудить мероприятия, необходимые для того, чтобы такая ситуация больше не повторилась. В конце я поблагодарил работника, – рассказал Сергей.

Электросварщик выполнил все, о чем мы договорились, и продолжил работу.

Поправили волосы и респиратор

В ТЭСЦ-3 начальник управления по безопасности труда выксунского завода ОМК Александр Устинов и старший мастер цеха Дмитрий Серухов подошли к сотруднице, которая находилась на рабочем месте в неправильно надетых СИЗ.

Девушка была в респираторе, но он неплотно прилегал к лицу, не препятствовал доступу пыли в дыхательные пути. Еще одно нарушение – неубранные длинные волосы.

Старший мастер начал аудит по алгоритму «6 шагов»: поздоровался, похвалил девушку за то, что она надела СИЗ. Затем обсудил опасные действия: спросил, почему не убраны волосы и неправильно надет респиратор. Получил согласие работать безопасно.

В проведение аудита включился Александр Устинов, расспросив девушку о семье и детях. Выяснил, что причиной опасных действий был недостаточный опыт работы.

Руководитель обратил внимание на то, что жизнь и здоровье девушки очень важны для ее семьи и детей, повысив тем самым мотивацию безопасной работы и правильного применения СИЗ. Спросил, как повысить безопасность работы. Убедился, что заводчанка настроена исправить ошибки и работать безопасно, поблагодарил за внимание.